Хозяйка магического экспресса
Шрифт:
Громилы спокойно пропускают меня, а хозяин заведения галантным жестом указывает на дверь соседней комнаты, как оказывается, кабинета.
– Гратта…
– Агата Хардисс, гратта Агата Хардисс, – представляюсь я с чопорной манерностью. – И давайте сразу к делу.
– Раз гратта просит, как я могу отказать? – Старик грузно опускается в кресло за столом, складывает руки в замок и с интересом смотрит на меня. – Что же нужно такой удивительной паре молодых людей?
– Пропуска в Аркадос и армелит. Столько, сколько хватит, чтобы прыгнуть отсюда до
Я не церемонюсь и не хожу вокруг да около. Астерия сказала, что по её просьбе этот старый плут выполнит всё, что угодно.
– Хм-м-м, – тянет Аркето. – Это очень опасная по выполнению просьба. Вы же, как я понимаю, владеете магэкспрессом?
– Да.
– Ну вот и отлично. Моя цена – ваш экспресс. Взамен вы получите пропуска, билет на ближайший рейс до Аркадоса и немного империтов. Хватит, чтобы перекантоваться первое время.
Я хмурюсь, не понимая, о чём говорит делец. Какая плата?
– Но гратта Лиардо…
– Ах да, обещание. – Аркето взмахивает руками и подаётся вперёд. – Я же не уточнял, чем именно расплачусь с моей зазнобой. Считайте, то, что я с вами вообще разговариваю, и есть уплата долга. Если бы не Астерия, вас бы и на порог не пустили.
– Я поняла.
Злость клокочет внутри. Я так устала от этих словесных игр и витиеватых договоров!
– Значит, вам нужен мой «Торопыга»?
– Какое прекрасное название, – ласково улыбается этот вымогатель. – Да, вы правильно меня поняли. Это моя цена.
– Я могу подумать?
– Конечно, только недолго, у меня ещё много дел, – отвечает Аркето и, потянувшись к стопке бумаг на столе, теряет ко мне всякий интерес.
Словно во сне я поднимаюсь из кресла и двигаюсь к выходу. На негнущихся ногах прохожу прихожую, чувствуя, как в груди разворачивается воронка магии. Она рвётся наружу, желая взять необходимое силой. И лишь благодаря выдержке и многочисленным тренировкам мне удаётся погасить эту вспышку. Загнать энергию вглубь.
К моменту, когда я покидаю обитель Аркето, злость уже утихомиривается, сменяясь чувством оглушающей безысходности. Она накрывает меня с головой. Впервые в жизни я действительно не знаю, что делать. А потому, наплевав на мнение окружающих, усаживаюсь прямо на ступеньках крыльца и, схватившись за голову, принимаюсь раскачиваться.
Выбор, по сути, прост. Точнее, его, выбора этого, и нет. Я сделаю всё, чтобы спасти Рози, но как же тяжело осознавать, что ради этого мне придётся продать «Торопыгу».
Сердце в который раз за этот безумный день щемит так, что мне хочется вынуть его из груди, избавиться от этой боли. Стать безэмоциональной, как обитатели мира Безликих. Но я простой человек, хоть и пытаюсь храбриться, пытаюсь быть примером для всей моей команды. Моей семьи. Которой теперь у меня не будет.
– Не плачь. – Маркус широким шагом подходит ко мне и присаживается рядом.
Мягкими движениями вытирает дорожки слёз с моих щёк. Надо же, я ведь даже не заметила, как расплакалась.
– Я обещал, что ты больше не одна. Тебе больше не надо тащить всё на
Я молча киваю, не понимая до конца, куда он клонит. А глупое сердечко внутри радостно ёкает в слабой надежде на чудо. А что, если Маркус и впрямь сейчас решит все наши проблемы и не придётся приносить в жертву всё, чем я жила и живу?
– Что сказал этот старый пройдоха?
– Ему нужен «Торопыга», – тихо шепчу я.
Маркус кивает с таким видом, будто и предполагал нечто подобное. Даже не спрашивает про обещание Астерии.
– Пойдём.
Он тянет меня со ступенек и уверенной походкой входит в дом. С грохотом распахивает двери в кабинет:
– Грат, мы согласны на ваши условия. Только с маленькой оговоркой: вместо «Торопыги» я выставляю «Неуловимого».
Я буквально чувствую, как глаза увеличиваются в два раза. Экспресс Маркуса, его гордость и отрада! Для любого владельца поезда продажа своего любимца – тяжёлое, буквально выворачивающее душу решение.
– Не морочь мне голову, Фаст, он у тебя не на ходу. Все знают, что случилось с твоим экипажем, – фыркает торговец и мерзко ухмыляется.
– Тем не менее его всё ещё можно приспособить под хозяйственные нужды. Сделать из него, к примеру, кабак. Мне кажется, это будет хит.
Несмотря на попытки Маркуса держать привычную беззаботную маску, я вижу, как ему плохо.
– Но согласен: замена неравноценна. Поэтому сверху добавляю это.
Он вытягивает из зачарованного кармана стопки бумаг, в которых я узнаю магические контракты. Маркус один за другим небрежно бросает их на стойку перед Аркето. В одном из документов я замечаю начало: «Я, грат Альбер Мерлоуз, обязан грату Маркусу Фасту спасением…» Остальная часть текста скрыта верхними бумагами, но мне и без этого становится всё понятно.
Магические клятвы, обязательства, которые Маркус брал с вырученных им пиратов. То, что это именно пираты, я понимаю по перечню имён, проскальзывающих в шапках контрактов, – все они довольно известны в кругах хозяев поездов.
И вся эта кипа бумаг стоит гораздо больше и «Торопыги» и «Неуловимого», вместе взятых!
Маркус на самом деле отдал всё, что у него было, вытащил все козыри из рукавов, дабы уберечь меня от продажи «Торопыги».
– Ого! – только и выдаёт торговец, а потом, почесав подбородок, продолжает: – Это другой разговор. Знаешь, Маркус, про тебя много разного плохого ходит, но, судя по этим бумажонкам, кто-то много звездит! Ты почему не пресекал все эти сплетни?
– А зачем? – Маркус подмигивает мне и притягивает к себе. – Не удалось мне стать грозным пиратом и отпетым разбойником в реальности, так пускай побуду им в чьих-то фантазиях.
– Эх, молодёжь, – вздыхает в ответ Аркето, сгребает обязательства под стойку и оттуда же достаёт две пустые карточки с гербом Аркадоса. – Ладно, раз с оплатой вопрос решён, будем делать пропуска. Только учтите, у меня бланки на семейную пару.
Стоп! Кровь отливает от лица и ладоней. Не успев отойти от одного шока, я впадаю в другой.