Хозяйка приюта, или Я не твоя жена, дракон!

Солейн Анна

Хороший вопрос для какого-нибудь доктора педагогических наук. Увы, у меня не было времени углубляться в теорию, нужно было принимать решение здесь и сейчас.

— Хорошо, — поколебавшись, произнесла я. — Я поняла. Давай сейчас мы все пойдем спать — а утром все решим?

Мелисса подняла на меня заплаканную недоверчивую мордашку. Ветер уже почти стих, но я думала, дело скорее в том, что Мелисса выдохлась, чем в том, что она успокоилась.

— А Юджин…

— Мы с ним поговорим. А потом я подыщу

место, где он сможет переночевать.

— Нет! — вспыхнула Мелисса. — Юджин! — Она бросила панический взгляд на юношу. — Юджин, беги! Она хочет убить тебя!

Юджин сбежать по-прежнему не мог: мой купол его сдерживал.

Зато остальные дети вдруг заголосили, ввалились, сонные, испуганные, в комнату, и принялись просить меня “не трогать Юджина”. В какой-то момент происходящее превратилось в форменную вакханалию, и у меня заломило виски. Хотелось попросить всех замолчать, а потом завернуться в одеяло и поспать часов десять, но такую роскошь я не могла себе позволить. Необходимо было брать ситуацию под контроль.

Подумав несколько секунд, я присела на корточки перед Юджином. Тот смотрел на меня настороженно, зло и недоверчиво, но в то же время как-то удивленно.

Если я правильно поняла происходящее — то из этой ситуации я даже смогу извлечь выгоду. Но для начала стоит все прояснить.

— Сейчас я тебя освобожу, — тихо, чтобы дети не слышали, сказала я, — я надеюсь, у тебя достаточно разума, чтобы не бросится на меня при них?

Несколько секунд мы с Юджином буравили друг друга взглядами, а затем он кивнул.

— Ласточка, да что ж ты… Да этот же…

— Послушаем, что он скажет, няня Урсула.

Стараясь сохранять уверенный вид, я соображала, как мне снять случайно наброшенный купол. Секунды текли, ничего не менялось, а затем я поняла, что нужно как будто втянуть купол в себя.

Кажется, купол чувствительно давил на Юджина, потому что он выдохнул с явным облегчением, когда я его убрала.

— Леди Иви… — позвал кто-то из детей.

— Не трогайте Юджина!

— Юджин…

— А-а-а!

Так, это кто-то заплакал. Даже девочка с совиными глазами подключилась к веселью и стояла посреди комнаты, глядя на меня исключительно жалобно. Дети! Любят повторять друг за другом.

Боже, мне нужен кофе. Много кофе. Я помассировала переносицу.

— Вставай, — сказала я и протянула Юджину руку. — Пойдем поговорим.

В общем гвалте мои слова вряд ли кто-то кроме него услышал.

— О чем? — усмехнулся он. — О том, как ты сдашь меня полиции, а потом меня убьют?

Этого еще не хватало.

— О том, что из-за тебя шестеро маленьких детей обливаются слезами, а мне их успокаивать! — рявкнула я. — Идем. Расскажешь, откуда ты здесь взялся, страшный черный волк.

Лицо Юджина вытянулось от удивления.

Я

решила применить старую добрую хитрость: не можешь победить — возглавь. Так что я объявила, что мы идем пить теплое молоко перед сном — да-да, вместе с Юджином, я уже поняла, что увести из-под надзора детей этого "загадочного" визитера было невозможно.

Молока оставалось на донышке бидона, с плитой пришлось повозиться, но в конце концов задача была выполнена: все получили по крохотной порции теплого напитка, жаль только, что без меда.

— Ласточка, да что ж ты…

— Доверься мне, — попросила я няню Урсулу и заработала очередной странный взгляд.

Кажется, скоро придется поговорить о том, почему ее Ивари вдруг так сильно изменилась после развода. Но это потом, может, я даже успею придумать складное оправдание.

После того, как молоко закончилось, мы переместились в комнату детей, где я проследила за тем, чтобы все улеглись спать и клятвенно пообещала, что мы с Юджином и няней Урсулой будем здесь. И да, я не буду бить Юджина. И наказывать его не буду.

Оглядев комнату, я выбрала свободный пятачок пола у окна и поманила за собой Юджина.

— Няня Урсула, останешься у двери? — попросила я. — Хочу быть уверена, что мы все здесь и никто не ушел случайно, — с намеком произнесла я.

Няня Урсула, посмотрев на меня с изрядной долей удивления, подозрительности и неодобрения, все-таки кивнула.

Разговора с ней точно не избежать.

Наконец нам с ночным визитером удалось остаться почти наедине. Ну, насколько это возможно: я чувствовала настороженные детские взгляды, которые были направлены на нас. Мне, разумеется, ни на грамм пока не доверяли.

Оглядевшись, я со вздохом села прямо на пол и похлопала по пустому месту напротив.

Юджин, коротко и по-волчьи оскалившись, сел. Он все еще был закутан в покрывало, лицо его в трепещущем свете керосиновой лампы казалось сделанным из теней, острых углов и оранжевых огненных всполохов. В нем было что-то неуловимо задиристое, как у щенка, который учится кусаться и рычать. Хотя, скорее у волчонка.

Сев напротив, он уставился на меня. Я не говорила ни слова.

Спустя примерно минуту Юджин заговорил первым.

— И что? Когда вы сдадите меня полиции? — Он наклонился вперед и клацнул зубами.

— Как давно ты живешь в этом доме? — спросила я, внимательно его рассматривая. Злой, испуганный, юный, ершистый. Волчонок.

— Достаточно, — Юджин осклабился.

— Ты был воспитанником?

— Ах, так вот, как это называется! — Он тихо хохотнул. — Нас здесь воспитывали! Ну, можно и так сказать, леди.

Я кивнула, отметив про себя то, что Юджин говорит тихо, как и я, — чтобы дать детям уснуть? Это хороший знак.