Хозяйка собственного поместья
Шрифт:
— Примерно так делают на сахарорафинадных заводах, — согласился Виктор. — Только сперва добавляют в сироп известковое молоко и отфильтровывают, чтобы очистить от части примесей.
— Насколько мне известно, при получении свекольного сахара поступают так же.
— Но кристаллы все равно получаются мелкими. На рафинадных заводах их потом снова разводят в сироп и варят сахарные головы. Да и соль…
— Потому что их специально никто не выращивает, да это и не нужно. Если хочешь, можно и из соли вырастить кристалл с палец, или из синего камня…
Когда-то в школе на
— Но зачем тратить на это несколько месяцев? — продолжала я. — От квасцов хоть толк будет. А так дело несложное, только нужно регулярно насыщать раствор, а в остальное время держать его в тихом месте и не трясти.
— Интересно будет попробовать. Если я принесу квасцы?
— Я все равно собираюсь покупать их на фабрике, — пожала плечами я. — Но вырастить большой кристалл — дело небыстрое.
— Какой успеется. Впрочем, мы можем и задержаться, пока дороги подсохнут, пока одно, пока другое. А то в усадьбе тебя не поймаешь: то на дереве, то на кухне, то в теплице.
— Я в любом случае задержусь, пока не удостоверюсь, что ожоги Анфисы заживают нормально. — Я улыбнулась Виктору в ответ. — Еще успею тебе надоесть.
Из-за стола я улизнула сразу после чая, не дожидаясь, пока муж снова спросит, не сыграю ли я для него. Феня мирно спала, под лавкой, как я и велела, стоял кувшин с отваром малины. Горничные, которые тихонько шушукались, при моем появлении смолкли. Я не стала их смущать, прошла к себе. Когда Дуня показывала, куда именно положила скальпель, мне показалось, что в спальне слишком чисто. Я потрясла свежеповешенный балдахин. Так и есть. Ни следа пыли, причем выбить его, насколько я знала, никто не удосужился. Чистой оказалась и кровать, даже следов страсти не осталось. Я вспомнила, как запахло озоном, когда я огрела мужа подушкой. Снова благословенная магия? Интересный эффект. Я представила, как отлавливаю Виктора, чтобы потребовать от него исполнить супружеский долг, скажем, в бальной зале, для пущей чистоты, и захихикала.
Что ж, придется с показательно-воспитательными мерами ограничиться будуаром. Там почти ничего не изменилось.
Я постучалась в комнату к экономке.
— Аглая, я просила навести порядок в моих покоях.
— Мы навели порядок и повесили упавший балдахин, как вы и велели.
И все же в ее голосе мне почудилась неуверенность, будто она сама уже начинала понимать, что зря продолжает эту забастовку.
— Что ж, я сама виновата, — сказала я. — Без четкого ТЗ и результат ХЗ. Пойдем, я объясню тебе, что имею в виду, когда прошу навести порядок.
Я завела Аглаю в будуар. Огляделась. Солнце уже спряталось за домами, и в комнате стояли сумерки. Затянула я с воспитательными мерами, скоро не только пыли, но и мебели не разглядишь. А к свечам я так и не привыкла. Первоначальный романтический ореол, с ними связанный, давно угас, и стало очевидно, что даже дохленькая
— Ну вот, с освещением разобрались, — преувеличенно бодро сообщила я. — Теперь давай разбираться с лингвистической казуистикой в трактовке чистоты и порядка.
Как удачно, что мне придется в это время побыть подсвечником — вроде как и при деле, и не буду терзаться угрызениями совести, что стою, когда другие работают.
Глаза Аглаи на миг остекленели, но она быстро изобразила невозмутимое выражение лица.
— Как прикажете, барыня.
— Да, я буду приказывать, а ты — делать и запоминать. Когда мы закончим, должно быть предельно ясно, что я имею в виду, требуя навести порядок в будуаре.
Закончим мы хорошо если к полуночи, но что ж теперь.
Аглая кивнула.
— Когда слышишь приказ, нужно говорить: «Да, барыня» или «Да, Анастасия Павловна», — сказала я, копируя тон Виктора, каким он поучал «Дуняшу», принесшую воду в его комнату. Вроде совсем недавно было, а сколько всего случилось с тех пор.
— Да, барыня, — повторила Аглая тоном робота.
— Завтра в том же духе займемся спальней. Потом пройдемся по остальным комнатам.
Если сегодняшнего урока мало будет. Но я надеялась, что его хватит.
— Итак, начнем со штор. Они пыльные. Ступай в сад и принеси оттуда крепкую лестницу длиной не меньше сажени.
— Сейчас кликну горничных.
— Как горничных? — притворно удивилась я. — Как ты сможешь им приказывать то, чего сама не знаешь? Иди за лестницей и принеси ее как можно скорее. Впрочем, нет. Вместе пойдем.
Чтобы не вводить Аглаю в соблазн испариться и отговориться тем, что лестницу не нашла. Я совершенно точно видела одну в глубине двора, прислоненную к стене каретного сарая. Вот только электрический шарик в моей руке… Если его сдует — не шарахнет?
Решив не испытывать судьбу, я убавила и без того слабый поток силы, медленно, будто фитиль прикручивая. Свет потускнел и погас.
Лестница нашлась, где я и ожидала. Какой-то мужик, похоже, работник, проводил нас ошалелым взглядом — еще бы, барыня с экономкой вдвоем волокут в дом садовый инвентарь. Но я не хотела заставлять женщину в одиночку тащить тяжелую и неудобную конструкцию, в конце концов, я задумала урок, а не издевательство.
Выглянувшая из девичьей Уля испуганно пискнула и юркнула обратно. Вместо нее появилась Дуняша, задумчиво оглядела меня и прикрыла дверь. Да, она-то к барским причудам привычная.