Хранитель ядов

Карпо Катти

– Значит ли это, что я могу рассчитывать на вас и впредь? – вскинулся господин Груже. – Раз уж вы сами перешли к темемоего будущего положения?

– Ранее я отрицательных ответов не давал. Да и заключение предварительного договора было результативным.

– О да, результативным. Вы получили для себя прелестную девушку, – хохотнул Груже. – Она станет украшением вашего маленького мужского фавора… о, ваш взгляд… – Мужчина поперхнулся и закашлял. – Я всего лишь подумал, что она будет полезна при выполнении условий нашего основного договора.

–

Госпожа Сильва ни при каких обстоятельствах не будет причастна к основному договору. – Тон голоса графа стал резким. – Позвольте мне решать кого использовать в своих целях.

– И снова прошу прощения за мою навязчивость. О Святые Первосоздатели, делайте что угодно, господин Бланчефлеер, только не отказывайте мне в моей маленькой просьбе!

– Вы знаете, что мне трудно отказать вам, господин Груже. Ваша цель та же?

– Ох, она неизменна. – Настроения толстяка менялось стремительно – буквально за долю секунды. Вот он нервно надувает щеки, а вот он уже, успокоившись, томно обмахивается оплывшей ладошкой. – Мое желание стать первым в истории мэром Витриоля все так же сильно.

– Прекрасное желание. Тогда, возможно, вам стоит сосредоточиться на вашей предвыборной кампании и больше общаться с народом?

– Ай-ай, ваши издевки все также изыскано скрытны, господин Бланчефлеер, – добродушно пожурил собеседника Груже. – Я говорил вам это перед тем, как мы заключили предварительный договор, и повторю сейчас: сколько бы ни идеализировалось существование некой «народной воли», мы-то с вами ясно понимаем, что принимать окончательное решение будет знать. Янанка Соль выслушает глас народа, но – пусть меня сожрет мертвый дракон, если я не прав, – назначит на должность мэра того, кого выберут бароны.

– Что ж, тогда налаживайте хорошие отношения с баронами, – бесстрастно предложил граф.

– В этом и проблема. – Груже откинул голову на спинку кушетки и издал страдальческий вой. – С таким количеством своевольных пустозвонов мне не справиться. Тем более за отведенные три месяца. Красноречие во мне страдает, не отрицаю. А вот вы, – мужчина с трудом отнял от спинки кушетки затылок и угрюмо глянул на графа, – способны сотворить чудо. И теперь это даже не голословное утверждение. Я убедился в этом, когда уговаривал вас заключить со мной предварительный договор. Признаюсь, это была своего рода проверка.

– Меня посещали догадки, касающиеся вашей предыдущей просьбы. И, судя по вашим словам, я не ошибся.

– Не ошиблись, господин Бланчефлеер! И вы прекрасно показали себя в этом деле. От ваших успехов мне даже стало тошно, ей-богу. Но вот он я, и в моем распоряжении поддержка барона Телива. И все благодаря вам. О боги, да вам удастся без труда перетянуть на мою сторону и остальных! – Внезапно и без того неприглядное лицо Груже скукожилось, приобретя сходство с изюмом. – Мне необходима такая поддержка. Как воздух. Да… воздух… Этот чертов Кромски!! Меня до сих пор в жар бросает, как только я о нем вспоминаю. Подумать только, легко стал мэром Наркисса – столицы Королевства Водолея. И как?! При поддержке самого правителя Королевства Весов!

– И что вас возмущает больше? – вежливо поинтересовался граф. – То, что он стал мэром, или сам способ?

–

Абсолютно все! – Груже возмущенно подскочил, собираясь встать на ноги, но тело потянуло его вниз, и он грузно плюхнулся обратно на кушетку. – Я даже представить не могу, чтобы меня поддержал правитель Королевства, тем более чужого.

– В Королевстве Водолея нет правителя. – Праведное возмущение гостя на настроение хозяина особняка ничуть не повлияло. Он был все также спокоен и собран. – Может, поэтому правитель соседнего Королевства проявил к нему интерес.

– Вот именно! Кромски, вероятно, стал послушным песиком правителя Королевства Весов. Для чего еще властвующей особе опускаться до подобного сморчка? Экая благодать: свой человек во главе столицы Королевства Водолея!

– За Королевством Водолея, хотя и не официально, но присматривает генерал королевского воинства Водолея, – мягко заметил граф. – Почтенный генерал Морель – личность известная и довольно принципиальная. Он ждет нового правителя, а до этого момента не позволит чужому правителю или кому бы то ни было играть со своим Королевством.

– Но Кромски-то он позволил стать мэром, – пробурчал Груже. – Этому вонючему хмырю. Прошу прощения. Едва могу сдержать возмущение.

– Оставим уважаемого генерала Мореля и почтенного мэра Кромски с их Королевством и их проблемами и вернемся к нашим. Уверены, что Янанка Соль не поддержит вашу кандидатуру?

– Скорее драконьи кости вновь обретут плоть!

– Вы пессимистично настроены, господин Груже. В таких делах вера в себя играет не последнюю роль.

– Я верю ввас, господин Бланчефлеер, – патетично заявил Груже. – А Янанка, без сомнения, будет поддерживать одну из своих фавориток – этих красивых куриц, с которыми она любит развлекаться. Слышали, что говорят? Наша правительница предпочитает женщин. И не удивлюсь, если она протолкнет кого-нибудь из них на должность мэра. Но это в случае, если бароны не проявят интерес к выборам. Нам требуется всколыхнуть их.Вамтребуется.

Граф медленно кивнул. Неспешно приподняв руку, он задумчиво начал тереть между собой подушечки большого и указательного пальцев. Я скрипнула зубами, узнав свой собственный жест.

– Вы же понимаете, что я потребую равноценной награды за свой труд?

– Разумеется. – Груже с готовностью закивал, проявляя сильнейший энтузиазм. – Я готов ко всему. Любой ваш… кхам-кхам… каприз.

– Капризы оставим прекрасным дамам. Если вы готовы брать на себя серьезную ответственность, я обеспечу вам должную поддержку.

– Чувствуется основательный подход, – восхитился толстяк. – Давайте же, господин Бланчефлеер, мне не терпится узнать о ваших условиях.

– Мои условия не потребуют от вас тяжелых телодвижений. Мне лишь нужно одно-единственное обещание.

– И что же мне следует пообещать? – несколько игриво полюбопытствовал Груже.

– Как только вы станете мэром Витриоля и получите свою собственную печать, вы удостоверите ею договор, который я вам предоставлю.

Узоры пластины вдавились в мой лоб – столь сильно я прижалась к стене, жадно ловя каждое слово.