Хранители Сальвуса
Шрифт:
И не успела Руби договорить, как прямо над ней в стену врезалась ваза и разлетелась на куски. В дверном проеме стоял Юлиан, весь белый как полотно.
— Не смей произносить ее имя в моем доме! Никто из вас!
Руби сидела в полнейшем шоке. Даже для нее, натуры холерического темперамента, это было слишком.
— Мне говорили, что эта работа не из легких, но не упоминали про неуравновешенного психа под боком, — наконец выговорила она дрожащим, слегка истеричным голосом.
— Мой дом — мои правила. Что-то не нравится — в путь за
— А можно услышать правила до того, как вещи из твоего дома раскроят мне голову? — не унималась Руби.
— Пользуйся ей, прежде чем открывать рот. А лучше тебе его вообще не открывать, всем будет только спокойнее, — сурово произнес Юлиан и направился в свою комнату.
Раздевшись, он посмотрел в зеркало. К уже приобретенным увечьям добавились многочисленные синяки на ногах и спине и еще — рана на груди, в точности как и на бедре. Решив, что он скорее умрет, чем скажет хоть слово команде, Юлиан лег в постель.
Глава 35. Неожиданный визит
Глава 35. Неожиданный визит
Это утро для Проводника ничем не отличалось от вчерашнего. Все то же серое небо, серое самочувствие и серая квартира, пахнущая безнадежностью. Надев темную одежду, чтобы на ней не были видны следы крови, он вышел из комнаты. Войдя на кухню, Юлиан увидел там только Рика и снял наушники.
— Где все? — мрачно спросил он с такой интонацией, будто это совсем не вопрос.
— Руби не хочет пока тебя видеть, она сидит у подъезда, а Хьюго ее успокаивает. Артум пошел поговорить с ними обоими, а потом он отправляется на встречу с Хильберто.
— Прекрасно.
— А я хочу поговорить с тобой. Нормально.
— О чем? — без интереса спросил Юлиан.
— Скажи мне, о чем ты думаешь каждый день?
— Не хочу.
— Я могу понять, что ты чувствуешь. Не нужно делать вид, что я далек от этого.
— Из-за тебя не умирают люди, Рик.
— Моих родителей убили из-за меня, — сказал Рик, смотря куда-то в сторону. — Даже не так, из-за того, что Рейл не любит, когда ему отказывают. И это не твоя вина и не моя. Единственный человек, виновный в случившемся, — это тот, кто их убил.
— Мы виноваты в том, что ввязались в опасную игру, желая побыть героями, — объяснил Юлиан. — И если бы мы этого не сделали, не привлекли бы внимание чертей.
— Если бы мы не ввязались в игру, убили бы куда больше людей. Если ко мне сейчас пришел бы Судья Мира и с просил, хочу ли я вернуть своих родителей в обмен на пятьдесят смертей, думаешь, я бы согласился? Да, мы их любим, да, они родные, но каждый человек в мире — чей-то родственник. Число имеет здесь большое значение.
— Ты хочешь сказать, что жертва принесена ради людей, которые никогда об этом даже не узнают? Ради этих неблагодарных, грязных, потных, злых людей, толкающихся и дерущихся за место в метро, которые готовы продать тебя за копейку и обсирают других, не зная ничего об их жизни.
— Не все же такие.
— Но если взять
— Люди меняются. В конце концов, это не наше дело, хороший человек или не очень. Это не причина позволить ему умереть. Существования недостойно только абсолютное зло.
— Рейл?
— Знаешь, я сомневаюсь, что он абсолютное зло.
— И что же заставляет тебя так думать?
— Его связь с Карой. Да и вся эта игра похожа на отчаянный крик о помощи скорее маразматика, чем дьявола. У него тоже внутри есть что-то. Хоть его и очень мало, но даже это оставляет надежду.
— Я оттолкнул Адри.
— Я знаю. И понимаю почему. Думаю, и она понимает это.
— Вряд ли. После того, что я сказал напоследок, точно нет. Вначале у нее было сомнение, но потом от него не осталось и следа.
— Когда все закончится, ты вернешь ее. Она в безопасности, и это главное для тебя, ведь так?
— Да… Но я не смогу вернуть ее.
— Попытка — не пытка. Не попробуешь — не узнаешь. Кто не рискует, тот не пьет шампанское…
— Да заткнись ты уже, я знаю, ты так долго можешь, — сказал Юлиан и слегка дернул уголком рта. Наконец-то Рик улыбнулся до ушей и хлопнул Юлиана по плечу так, что у того ноги подкосились.
— Встряхнись, дружище! Скоро все закончится!
— Да… Точно… — кивнул Юлиан, в ответ дружески похлопав Рика по руке.
Как бы ему хотелось, чтобы все на самом деле скоро закончилось. Но он не знал, сколько еще выдержит. Еще один тяжелый день, раны растягиваются. Все его тело теперь испещряли рубцы и порезы, прибавляющиеся и увеличивающиеся с каждым соединенным Расщепленным.
Возвращаясь домой после работы в Пятиэтажке еще более выдохшимся, чем обычно, Юлиан морально чувствовал себя немного лучше после беседы с Риком, но физически — намного хуже. Наконец он остановился и присел на тротуарный забор.
— Ты чего? — окликнул его Рик.
— Устал. Дай минут пять.
Учитель сочувственно посмотрел на своего ученика и присел рядом.
— Помнишь, мы жевали сэндвичи и смотрели на Патрием? — спросил Рик с ностальгической ноткой в голосе.
— Такое ощущение, что это было много лет назад… Или в прошлой жизни, — ответил Юлиан, еле шевеля губами.
— Да уж… — хмыкнул Рик.
Вдруг что-то пронеслось мимо уха Учителя. Он мгновенно вскочил, озираясь. Из темноты на них шла толпа людей. Команда мгновенно сгруппировалась.
— Щит сделайте кто-нибудь! — заорал Рик, стреляя магией направо и налево.
Руби образовала щит, и все прижались друг к другу спинами. Нападавшие не умели хорошо колдовать, они не защищались от огня, веревок, смерчей, но шли напролом и всеми силами пытались прорвать щит. Их было около пятидесяти человек. Все Расщепленные. Их тела загорались, падали, разлетались на куски, но ни одного крика не вырвалось из их безмолвных ртов. Их друзья продолжали наступать, шагая по телам павших, не колеблясь ни секунды.