Хромовые сапоги
Шрифт:
На улице пошел редкий снежок. Он крутится под ногами, перед лицом, залетая в уши и за воротник, легким дуновением ветерка его кружит в ритме вальса, оттанцевав, он ложится на старый огрубевший снег, превратившийся во многих местах в лед. Дорожка вдоль училища заботливыми руками курсантов посыпана песком. Прохожие смело идут по ней, не опасаясь поскользнуться и упасть. Настроение у всех и у нас, и у незнакомых прохожих лучше не бывает. Но прохожие идут мимо, спеша по своим делам, а мы останавливаемся и жмем друг другу руки, после чего двое из нас убегают, а мы со Стасом идем мимо забора, за которым на нас смотрят несколько пар грустных глаз первокурсников, метущих снег.
–
Стас и я спускаемся вниз по улице. Автобуса нет, а ждать его стоя на остановке зимой как-то не хочется. Мы идем и периодически смотрим назад, не показался ли «пятнадцатый». Автобуса не видно, и мы продолжаем спуск. Ни я, ни мой друг не произносим ни единого слова, но между нами нет тягостного молчания. Наверное, мы как супружеская пара со стажем, понимаем друг друга и без слов.
– С Бобром будешь встречать? – наконец, проронил мой друг.
– Видимо. Слышал же, напросился.
– А еще с кем?
– Пока не знаю. Зайду к Вовке, может с ним, у него всегда имеется компания на случай любого праздника.
– Ну, если ничего не получится, то приходи ко мне…
– Так ты же вроде с Мариком и компанией.
– Да, но ты не помешаешь…
– А Бобер?
– Что-нибудь придумаем…
Мы опять молчим теперь уже до самого дома Стаса. Автобус так и не догнал нас. Я жму руку Стасу, и мы расходимся.
– Я позвоню! – говорит он прежде чем уйти.
– Домой. Я думаю часов до одиннадцати точно буду, а потом еще, наверное, и утром.
– Ладно! С наступающим!
– И тебя!
Дома меня никто не ждал. Все-таки рабочий день для всех. Родители отдавали все свои силы любимому государству. Причем я говорю без иронии. Любовь была взаимной. Государство отвечало людям тем же. В проходной комнате стояла живая елка и благоухала хвоей. Кресла были сдвинуты с привычных мест, как это всегда мы делали в детстве. Несколько опавших иголок, лежали на паласе и подлокотнике ближайшего кресла. Сама елка была намного меньше чем в детстве, но сам факт ее наличия говорил о том, что традиции семьи не прекратились с взрослением детей. В холодильнике оказалось много съестного, которое меня порадовало. Перекусив, я переоделся и набрал Вовке. Долгие гудки говорили о том, что его нет дома. Я позвонил Кузе, тот оказался на месте. Поговорив с ним о его планах, мы решили встречать праздник совместно. По словам Кузи Вовку он видел час назад, и он собирался вернуться домой к трем часам.
В ожидании своего друга детства, я прилег на софу и погрузился в приятные воспоминания. Вид моей комнаты, множество моделей парусников, стоящих на практически всех горизонтальных поверхностях, светомузыка, собранная мной в девятом классе под руководством школьного друга, моргающая
Через час я вновь позвонил Вовке. На этот раз он был уже дома. Оказалось, что он тоже не собирался никуда идти и не знал, как встречать Новый год. Я предложил ему встретить совместно, и он с удовольствием согласился. Поручив таким образом организацию праздника сведущему человеку, я успокоился. Праздник будет встречен не скучно. Мы условились еще через пару часов созвониться.
Положив трубку, я задумался над тем, чем мне заняться эти два часа. Идти гулять совсем не хотелось, было холодно и в общем-то и не с кем. Махнув рукой, я решил потратить дорогие два часа на обычный банальный сон. Впереди меня ждала бессонная ночь и силы мне не помешали бы. Я вернулся в комнату, раздвинул свою софу, достал подушку, плед и, не раздеваясь, лег. Музыка тихонько мурлыкала, лампочки мигали, а я незаметно для себя уснул. Только в те годы я мог спать сразу, в любом мести и при любых обстоятельствах. С возрастом эта полезная способность куда-то исчезла. С каждым годом после училища она чахла и в конце концов совсем исчезла. Теперь, чтоб уснуть мне нужна тишина, удобство, покой. Хотя не исключаю, что пройдет еще немного времени и вновь смогу засыпать в любом месте и при любых обстоятельствах, но теперь это уже буде обычным проявлением старости.
Как Штирлиц я проснулся в строго заданное время, только не через двадцать минут, а аж через полтора часа. Темнело. Магнитофон молчал, а лампочки горели все одновременно разбавляя сумерки за окном яркими красками. Я потянул носом и почувствовал тонкий аромат хвои. Отчего-то меня пронзило острое ощущение Нового года. И даже не столько праздника, сколько в прямом смысле приближение нового времени. Острое чувство чего-то хорошего, но неизвестного пронзило меня. Я можно сказать физически ощутил переход из прошлого и настоящего в будущее. Сердце защемило от предчувствия сказки. Она оказывается не выдумка для детей, она была есть и точно будет для всех, несмотря на возраст. Она как любовь, которой все возрасты покорны!
<p style="margin-left:5.0cm;">
* * *
– Итак, Вова, кто с нами? – звучит мой вопрос к своему другу. Я только что пришел к нему отдохнувший и накормленный. Родители, вернувшиеся с работы, быстро меня покормили и отпустили к другу детства, благо он жил за стеной. В другом подъезде.
– Могу предложить только свое общество.
– Кузя сидит дома один. Его родители уехали встречать Новый год к старшей сестре.
– Хорошо, вот нас уже трое, - кивает головой Вовка.
– Просился мой училищный товарищ…
– Стас?
– Нет, Бобер, - Вовка немного поморщился, но тоже кивает, - ладно, четверо.
– Может еще кого по двору пошукаем? – в ложной задумчивости предлагаю я, хотя понимаю, что Вовка меня быстро раскусил.