Хроника времен Гая Мария, или Беглянка из Рима
Шрифт:
— Тем хуже для них! — злобно прокричал Пацидейан, — Им не на что надеяться! Ближе к рассвету на дорогах появится народ. Нет, на Аппиевой дороге они вряд ли будут чувствовать себя в безопасности. Мы же предупредим всех владельцев заезжих дворов… Нет, нет! Сдается мне, что этот Мемнон повел остальных негодяев к морю, в сторону Остии. Не зря же Аврелий подозревал, что в Остии у него есть дружки, пособники критских пиратов, которые прошлым летом разграбили Счастливую гавань. Клянусь Эребом, кто-то же взломал замки, проникнув в школу? Бьюсь об заклад, это дело рук его сообщников из
— Верно! — поддержал Пацидейана один из всадников. — От Лаврента до Остии рукой подать. Кроме того, близ Лаврента есть большой лес, где испокон веков находят убежище беглые рабы.
— Чтоб им там всем издохнуть в болотах! — вскричал другой стражник.
— Ну нет! — возразил Пацидейан. — Они нужны мне живыми! О, попадись они мне! На огне изжарю мерзавцев! — с яростью воскликнул управитель гладиаторской школы.
— Но что же нам теперь делать? — спросил раздраженный голос.
— Разделимся на четыре группы, — после короткой паузы заговорил Пацидейан. — Ты, Племминий, бери пятерых и скачи до самого Форума Аппия. По пути предупредишь трактирщиков в Трех Тавернах и в Улубрах о возможном появлении беглых гладиаторов. Тебе, Квинтий, поручаю проверить Латинскую дорогу до Тускула. Всем встречным селянам обещайте награду за поимку беглых от имени Аврелия. Он сам мне об этом сказал… Клянусь Янусом Патульцием, никуда они от нас не денутся!..
Всадники быстро разъехались.
Часть из них свернула на боковую дорогу, ведущую в сторону Тибра. Несколько всадников поскакали назад, к развилке, чтобы выехать на Латинскую дорогу. Остальные, с Племминием во главе, погнали лошадей дальше по Аппиевой дороге.
Беглецы с минуту молча прислушивались к удалявшемуся конскому топоту.
— Проклятье! — с досадой произнес Сатир. — Похоже, теперь не все у нас пойдет гладко…
— В Трех Тавернах нас будет ждать засада, — мрачно заметил один из галлов.
— Обложили со всех сторон, как диких зверей, — прошептал другой.
— Что ни говори, нам все равно придется идти вперед, — сказал Мемнон. — У нас есть одно преимущество…
— Какое? — спросил Ириней.
— Никто, кроме нас, не знает, что мы вооружены этими убийственными мечами, которыми римские легионеры покорили чуть ли не весь мир… Что ж! Драться мы умеем не хуже римлян, а то и получше их! Дойдем до Трех Таверн, ворвемся на конный двор и захватим лошадей с бою…
— Клянусь Геркулесом! Ничего другого нам не остается! — поддержал александрийца Сатир.
— Постойте! — сказала вдруг Ювентина. — Кажется, есть еще один выход…
Все замолчали и с удивлением повернулись к девушке.
— Что ты хочешь сказать? — мягко спросил Мемнон.
— Вам мое предложение покажется странным, но я хочу провести вас на альбанскую виллу Аврелия. Там можно будет переждать несколько дней…
— Как? В имении нашего ланисты? — поразился Сатир.
— А почему бы и нет? — стараясь говорить спокойно, продолжала Ювентина. — Ни Аврелию, ни Пацидейану не придет в голову искать нас там. Никто ведь не знает, что я с вами. Я
— Сбежать от хозяина и потом скрываться от него в его же собственном имении — такая изощренная хитрость могла родиться только в женской голове, — усмехаясь, произнес Сатир, который быстро сообразил, что хотя предложение Ювентины, на первый взгляд, несколько странно, но вполне достойно внимания.
— Далеко ли отсюда вилла Аврелия? — спросил Ириней.
— Около десяти миль, — ответила девушка. — Мне не раз приходилось ходить оттуда в Рим по Альбанской дороге, а из города пешком я добиралась туда неспешным шагом часа за три. Надо сказать, отсюда дорога будет идти на подъем.
— Десять миль, — в раздумье проговорил Ириней. — Все дороги заметены снегом… Не собьешься ли ты с пути? — спросил он.
— Нет, — ответила Ювентина, — местность мне хорошо знакома… Решайте сами, что лучше — сражаться с толпой обывателей, которые уже предупреждены о вашем скором появлений, или же затаиться на время в безопасном месте, пока не утихнет весь этот шум. На вилле можно отогреться, передохнуть и спокойно обсудить, что нам делать дальше.
— Что скажешь, Мемнон? Почему молчишь? — спросил Сатир александрийца.
— Я полагал, что Ювентине следует вернуться в город и больше не подвергать себя опасности, — недовольным тоном произнес Мемнон. — Она и так много сделала для нас, даже слишком много…
— Пойми, — взволнованно прервала его Ювентина, — я не могу оставить вас в таком бтчаянном Положении. Я так долго, с такой надеждой на успех готовилась к этой ночи, столько передумала, стараясь предугадать любую неожиданность… Нет! Как я могу вернуться в Рим, зная, что еще как-то могу поправить дело? Я считаю, что ничего не сделано, если не сделано до конца.
— Что за девушка! — тихо и восхищенно проговорил один из галлов.
Мемнон понял, что идея Ювентины укрыться от преследователей в имении ланисты Аврелия появилась у нее не вдруг — видимо, она с самого начала не исключала такой возможности, предусмотренной ею на крайний случай.
— Хорошо, — скрепя сердце согласился он. — Если другие не возражают, пусть будет так.
— Нам не приходится быть слишком разборчивыми, — угрюмо сказал Ириней.
— Возражений нет? — обратился Сатир к остальным. — Тогда веди нас, храбрая девушка!
Беглецы молча выбрались на Аппиеву дорогу и, осыпаемые снегом, быстро зашагали навстречу ветру, все дальше оставляя позади себя ненавистный город.
Глава вторая
У АЛЬБАНСКОГО ОЗЕРА
По Аппиевой дороге беглецы прошли до четвертого милевого камня, потом Ювентина свернула влево и повела их по едва приметной боковой дороге, пролегавшей через густые заросли кустарника. Немного дальше начинался лес.
Это была старинная Альбанская дорога.