Хроника

Пармский Салимбене

Также в вышеупомянутом году, в восьмидневие после Рождества блаженной Девы Марии, в четверг, в 10-й день сентября, в Парме скончался господин Савино делла Toppe из Милана. Его погребли в пармской обители братьев-миноритов, там, где хоронят и самих братьев. Похороны его были весьма скромными, как он того и желал. Был он зятем графа ди Сан-Бонифачо из Вероны, ибо был женат на его дочери. Был Савино очень богат. Он всегда был предан братьям-миноритам и [перед смертью] исповедался им. Он составил подробное и хорошее завещание, много роздал нищим Христовым ради спасения души своей, и особенно братьям-миноритам и проповедникам; не забыл он и прочих монахов, как из Милана, так и из других краев. Но позже господин Гвидо да Корреджо уничтожил его завещание, подчистив и изменив его. Да вычеркнет Господь его душу из книги жизни, если он не восстановит то, что обманом и по злому умыслу отнял /f. 491b/ у нищих Христовых, ибо он надругался над душой доброго мужа, составившего прекрасное и душеспасительное завещание. А этот Гвидо да Корреджо, пармский гражданин, не имел никакого отношения к упомянутому Савино, и с точки зрения родства был ему совершенно чужим, и к тому же его неприятелем. А поскольку Господь говорит, что «унижающий себя возвысится» (Лк 18, 14), и поскольку господин Савино, пожелав такие скромные похороны, смирился «духом с кроткими» (Притч 16, 19), то его погребли возле ворот церкви

братьев-миноритов, в атрии, в превосходной и прекрасной усыпальнице. Да покоится душа его с миром по милости Господней!

О постройках жителей Пармы и о раздоре, происшедшем в Парме между епископом и господином Гвидо да Корреджо

В том же году в сентябре месяце жители Пармы начали строить каменный мост, называемый мостом Салариев, через реку Парму до дороги, ведущей к церкви святой Цецилии. Также начали сооружать ворота в борго Сант'Эджидио, через которые ходят к обители святого Лазаря и которые находятся на большаке, а также ворота в Прато Сант'Эрколано [2647] , через которые ходят в борго, называемый Болонским. И чтобы лучше задерживать воду во рву, построили плотину, перекрывшую ров в верхней части, возле канала и мельницы.

2647

Здесь у братьев-миноритов был свой монастырь.

В эти же дни в Парме произошел величайший раздор между епископом, господином Обиццо ди Сан-Витале, и господином Гвидо да Корреджо. Дело в том, что оба они в то время были капитанами партий города Пармы, хотя ни один из них не был ни назначен, ни избран жителями; они сами присвоили себе власть, и каждый считал, что, охраняя город, действует разумно. И люди в то время, говоря о них, восхваляли или поносили их, в зависимости от отношения к каждому из них. Но блаженный Августин говорит, что не следует /f. 491c/ заботиться о суде людском, и приводит довод, что ни несправедливость не может причинить вреда, ни ложная похвала – возвеличить [2648] .

2648

Приведенное высказывание не найдено ни в трудах Августина, ни у Псевдо-Августина.

О том, что воины короля Арагона одержали победу над французами и потопили их корабли

В вышеупомянутом году, накануне дня святого Иоанна Крестителя [23 июня], люди из войска покойного короля Педро Арагонского потопили в море выше Неаполя множество французских кораблей. А многим из войска короля Карла, оставшимся в живых, выкололи глаза, и были среди них и простолюдины, то есть пополаны, и рыцари, и нобили, и бароны. Что было заслуженно и справедливо...

О том, что французы весьма высокомерны и совершают много глупостей

И в самом деле [французы] [2649] весьма высокомерны и [очень глу]пы, и люди они весьма [плохие и про]клятые. Они презирают все [наро]ды [мира], в особенности англичан [и ломбардцев]. А к ломбардцам они относят всех итальянцев и вообще всех живущих по эту сторону Альп. Но воистину французы и сами достойны презрения, и все их презирают. К ним вполне может подойти то, что говорят о пройдохах:

2649

Последний лист «Хроники» Салимбене плохо сохранился; текст, заключенный здесь и далее в квадратные скобки, – конъектуры издателей.

У очага пригубит пройдоха пьянящий кубок – вот он уже и герой, царь ему хеттский слугой.

Действительно, когда французы хорошенько выпьют, они считают, что в состоянии победить и перевернуть весь мир одним ударом. Но они заблуждаются, ибо Ахав, царь Израильский, сказал Венададу, царю Сирийскому, хваставшемуся, что «праха Самарийского» не «достанет по горсти для всех людей, идущих» за ним (3 Цар 20, 10). ... Ца[рь Израильский] послал к нему сказать: «Передайте [ему]: "Пусть не хвалится подпоясывающийся, [как] распоясывающийся" (3 Цар 20, 11)». Так оно и случилось. Венадад, [царь] Сирийский, [собрал] для осады Сама[рии] 32 царя. А Ахав, царь Израильский, [одержал] над ними победу, имея [всего] 200 слуг областных начальников. Повторяю, французы весьма высокомерны, и они притесняли жителей королевства, и тосканцев, и ломбардцев, живших в королевстве Апулии. Они отбирали у них припасы даром, то есть ничего за них не платя; ... зер[но, вино, молоко], рыбу /f. 491d/ и мясо, каплунов, гусей и кур, словом, все то, что относится к пище. И не только не платили им за купленные у них товары, но еще и наносили им побои и тяжелые раны. Взять хотя бы такой пример: у одного пармца, жившего там, была очень красивая жена, и, когда она потребовала деньги за гусей, проданных некоему французу, тот не только отказался заплатить цену, о которой они сго[ворились], но еще нанес ей увечье, тя[жело] ее ранив, причем удар был такой силы, что второго удара не потребовалось. А он к тому же спросил, не хочется ли ей получить еще один такой удар. Улышал об этом ее муж и сильно [разбуше]вался; и неудивительно: ведь до этого его жена была миловидной и [статной], а после этого [уда]ра она на всю жизнь осталась [кривобокой].

Итак, господство французов всегда отличалось высокомерием и жестокостью. [И] посему их власть заслуживает [того, чтобы] сойти на нет, и она [повсеместно] ослабла. О подобной власти говорит Господь, Ис 52, 5: «Властители их неистовствуют, говорит [Господь], и постоянно, всякий день имя Мое бесславится».

О том, как после кончины сарацинского короля в Тунисе королем из ненависти к Карлу избрали сына Педро Арагонского

Также в вышеупомянутом году в Тунисе скончался король сарацинский, и из [ненависти] к королю Карлу они избрали себе королем сы[на] покойного Педро Араго[нского]. Он согласился и [при]нял их государство. [А был] этот король арагонский сыном дочери Манфреда, принца Апулии, сына покойного Фридриха, низложенного императора [2650] .

2650

После смерти аль-Мостансира, эмира Туниса, престол был узурпирован одним из его сыновей. Король Педро воспользовался этим обстоятельством для вмешательства во внутренние дела Туниса. Он отправил в Тунис военную экспедицию (1280 г.). В результате был установлен протекторат Арагона над Тунисом. Правитель Туниса обязан был отныне выплачивать Арагону дань, а арагонцы получили право сбора пошлин на торговлю вином (в половинной доле) и право назначения алькальда, который должен был управлять

всеми христианами Туниса. См.: Альтамира-и-Кревеа Р. История Испании. Т. I. М., 1951. С. 255–256.

И в том же году старые приверженцы императора Фридриха II, сознавая, что они не [могут] занять и захватить силой реджийский замок Реджоло и город Модену [2651] ...

«Хроника» францисканца Салимбене де Адам: историописатель и время

Об авторе

В документах XIII в. сохранилось лишь одно упоминание о Салимбене [2652] . Поэтому всем, что известно о нем, мы обязаны почти полностью его собственному историческому повествованию, в котором довольно часто по разным поводам он сообщал те или иные сведения о себе и своих близких [2653] .

2651

После слов «и город Модену» в латинском оригинале лакуна, после которой читается слово «tinent», затем опять лакуна и слово «occupa[ver]». На этом лист 491d «Хроники» обрывается. Остальные листы утрачены. В издании О. Гольдер-Эггера последний лист заканчивается другими словами и не прерывается лакунами: «[studue]runt ibi occupare» (в квадратных скобках – конъектура издателя). Мы придерживаемся текста «Хроники» в издании Джузеппе Скалиа: Бари, 1966.

2652

Салимбене значится в числе присутствовавших при торжественном акте пострижения в монахини в июле (или марте) 1254 г. Беатриче д’Эсте, дочери синьора Феррары Аццо VII. См.: Bernini F. Che cosa vide e racconto di Ferrara il cronista Salimbene da Parma // Rivista di Ferrara. Vol. III. 1935. P. 28–37; Idem. L'unico documento originale relativo a Salimbene (La monacazione in Ferrara, nel 1254, di Beatrice d'Este). Parma, 1948; Samaritani A. Sulla data di professione della B. Beatrice II d'Este (ca. 1226–1264) // Benedictina. 1972. T. 19. P. 103–107.

2653

Биографические очерки о Салимбене даны в работах: Michael Е. Salimbene und seine Chronik – Eine Studie zur Geschichtschreibung des dreizehnten Jahrhunderts. Innsbruck, 1889. S. 6–66; Holder-Egger O. Zur Lebensgeschichte des Bruders Salimbene de Adam // Neues Archiv. 1912. Bd. 37. S. 163–218; 1913. Bd. 38. S. 469–481; Schmeidler B. Praefatio // Cronica fratris Salimbene de Adam Ordinis Minorum. Ed. O. Holder-Egger (Monumenta Germaniae Historica, Scriptorum. Hannoverae-Lipsiae, 1905–1913. T. 32. P. VII–XX); Scivoletto N. Fra Salimbene da Parma e la storia politica e religiosa dei secolo decimoterzo. Bari, 1950. P. 9–46; Scalia G. Nota biobibliografica // Salimbene de Adam. Cronica. Ed. G. Scalia. Bari, 1966. P. 955–962; Guyotjeannin O. Salimbene de Adam: Un chroniqueur franciscain. Brepols, 1995. P. 7–20.

Салимбене был третьим сыном в семье. Он появился на свет 9 октября 1221 г. в Парме [2654] . При рождении получил имя Оньибене, которое много позже, будучи монахом, переменил на Салимбене – так его назвал один собрат-францисканец, последний из принятых в орден самим его основателем [2655] .

Отец Салимбене, Гвидо де Адам, происходил из зажиточной пармской фамилии де Адам, принадлежавшей к роду Гренони. Представители этого рода не числились среди высших должностных лиц Пармы, вместе с тем родственными узами они были связаны с могущественными и знатными семьями города и его округи. Их имущественное благосостояние основывалось на поступлениях от земельных владений [2656] , юридической практики и денежно-кредитных операций. Занятие таким низким, по представлениям феодального общества, делом, как ремесло финансиста, которое могло навлечь тяжелые обвинения в ростовщичестве, не мешало культивированию куртуазно-рыцарских идеалов. Предметом семейной гордости было участие Гвидо де Адам, отца Салимбене, в IV крестовом походе, позволившее ему, по некоторым догадкам, хорошо поживиться при разграблении Константинополя. В раздиравшей Италию борьбе Церкви (папы) и императора родные Салимбене держали сторону императора. Их политическая ориентация характерна для основной части пармской знати, а социальный тип, допускавший совмещение деятельности законника и судьи с рыцарской службой и – не больше и не меньше – с предпринимательством, очень показателен для верхушки городского сословия Центральной и Северной Италии.

2654

Salimbene de Adam. Cronica. А cura di G. Scalia. Bari, 1966. P. 47 (далее везде: Cronica; в скобках указана стр. настоящего издания: С. 42).

2655

Cronica. Р. 53 (С. 46). Подробнее см.: Бицилли П. М. Салимбене (Очерки итальянской жизни XIII века). Одесса, 1916. С. 203, 204.

2656

В «Хронике» Салимбене упоминает о деревне Альбо, раньше называвшейся Гайнаго (в округе Пармы), в которой у него когда-то «было много владений» (Cronica. Р. 744, 760; С. 556, 568).

Сызмала, едва ли не с колыбели, по словам самого Салимбене, он упорно занимался грамматикой [2657] , и эта тяга к учению сохранялась в нем всю жизнь. Среди родственников Салимбене было немало образованных людей, преимущественно юристов, а его дядя Герардо де Кассио славился познаниями в изящной словесности и даже составил пособие по искусству сочинения писем [2658] . Подростком Салимбене стал свидетелем покаянно-религиозного движения, призывавшего к установлению в Италии мира, под названием «Аллилуйя» (1233 г.), которое, по-видимому, произвело на него сильное впечатление [2659] . Ничего другого о его раннем религиозном развитии не известно.

2657

«ab ipsis cunabulis in gramatica eruditus et attritus» (Cronica. P. 402; C. 302).

2658

Ibid. P. 77 (C. 63).

2659

Ibid. P. 99 и след. (С. 79 и след.).