Хроники Ассирии. Син-аххе-риб. Книга четвертая. Урарту
Шрифт:
— Расскажи мне об убийствах наместников.
— Я… не понимаю...
— Кто приказал убить наместников?
— Я всегда был уверен, что это ты.
Арад-бел-ит удивился.
— Что тебя заставило так думать?
— Я узнал об этом от Шульмубэла, когда он вместе с Мар-Апримом приехал в Маркасу. Перед тем как умереть от моей руки, глашатай назвал имена исполнителей: Мара, Дилшэд, Короуша, Кара…
— Не буду скрывать — до определенного момента такие планы были, — стал вслух размышлять принц. — Но потом… Впрочем, это уже неважно… Постой, а ведь Мар-Априм сказал, что
— Он солгал, чтобы спасти свою шкуру.
— Закуту знала о заговоре?
Саси, кажется, попытался улыбнуться.
— Знала. И ждала, что ты совершишь ошибку.
Это было последнее, что Саси сказал на допросе. После этого силы покинули его.
Ариэ шагнул к пленнику, осмотрел его, нащупал пульс.
Царевич стал проявлять нетерпение.
— Он придет в себя?
— Для этого придется приложить некоторые усилия. Но сейчас от него толку будет мало.
— Нужно, чтобы он завтра встретился с царем и сам рассказал ему все, что поведал сейчас мне.
— Сделаю все, что в моих силах, — склонил голову Ариэ.
Покинув темницу, Арад-бел-ит вернулся в свою резиденцию, где его давно ждали Набу-шур-уцур и Бальтазар; садясь в кресло и едва сдерживая закипающую в сердце ярость, глухо произнес:
— Все подтвердилось. Рыба, которую везли издалека, та, что попадала на стол царевны, была отравлена. Набу-аххе-риб… Ашшур-дур-пания… Закуту… Как только царь узнает об их коварстве, их дни сочтены.
Он задыхался от переполнявших его чувств.
Набу-шур-уцур покачал головой и осмелился перечить принцу:
— Не думаю, что таким образом ты добьешься желаемого. Син-аххе-риб казнит только жреца и кравчего. Закуту он не тронет. Слова Саси вряд ли станут доказательством ее вины. Но даже если и тронет, неужели ты думаешь, что Ашшур-аха-иддин будет безучастно наблюдать за происходящим? А теперь вспомни, у кого сейчас армия.
— Ты хочешь, чтобы я сделал вид, будто ничего не произошло?! Будто я по-прежнему не знаю, кто виноват в смерти моего сына?!
— Наберись терпения. Разве не этим ты всегда отличался от своего младшего брата. Ты получил все, что хотел, выяснил, кто убил твоего сына. Настала пора подумать о том, как подобраться к врагу поближе.
И Арад-бел-ит отступился. Часто задышал, стиснув зубы, взял поднесенный ему слугой кубок с вином, опустошил его и швырнул о стену, освобождаясь от лишних эмоций.
— Ты прав, — произнес он, и, оборачиваясь к Бальтазару, спросил: — Какие еще указания дал тебе Ашшур-дур-пания, намереваясь избавиться от Шумуна? На кого наш кравчий собирается взвалить вину?
— На Арицу. В это все легко поверят, когда узнают, что Шумун спал с его мачехой.
— И как Арица об этом узнает?
— Вчера моя жена встречалась с Диялой и наверняка обо всем рассказала. Осталось дождаться, пока ее подруга поделится этой новостью с братом. Уверен, жить Шумуну осталось недолго.
— Не будем мешать этим замыслам, — спокойно велел Арад-бел-ит, — После того как все закончится, поможешь Арице выбраться из города. Поручишься за него перед Ашшур-аха-иддином.
— Разве он не выдаст убийцу?
— Придется рискнуть… Скажешь, что
— Но если царь узнает, что я покрываю преступника… — попытался было воспротивиться Бальтазар.
Царевич перебил его.
— Меня другое беспокоит: в одиночку Арица не справится с Шумуном, — Арад-бел-ит взглянул на Набу-шур-уцура. — Сегодня же ночью приведешь ко мне Хатраса. Он ведь содержится в хороших условиях?
Молочный брат ухмыльнулся:
— Спит на мягких подушках, кормится мясом и овощами. Раз в неделю ему приводят шлюху, которая наутро выходит от него враскоряку. Если чего ему не хватает, так это свежего воздуха и солнечного света. Все-таки он в подземелье почти два года.
— Вот и отлично.
— Как ты поступишь с Саси? Не забывай, он женат на Шахрбану, твоей сестре. Рано или поздно она забьет тревогу, пойдет к Син-аххе-рибу, и тогда тебе придется держать ответ.
— Но ведь никто не знает, где он. Зерибни поднимать шум не будет, да и какие у него есть причины обвинять меня? Остальные, как только поймут, что им ничего не грозит, тоже промолчат. Поверь, сейчас все рады избавиться от Саси…. Пусть Ариэ закопает эту падаль живьем где-нибудь рядом с выгребной ямой. Главное — он не должен задохнуться или умереть от жажды. Я хочу, чтобы его съели черви…
***
— Ты ведь собираешься обо всем рассказать своим братьям? — выпытывала у Диялы жена Бальтазара.
При всей легкомысленности, болтливости и любви к сплетням, этой молодой женщине все же нельзя было отказать в здравомыслии. Как будто она не понимала, чем все это может закончиться, но раз об этом просил Бальтазар, значит, ему это выгодно и зачем-то нужно.
Меж тем Диялу заботило лишь одно: чтобы эта новость не распространилась по городу.
Все, кто знал Шели, никогда не сомневались в том, что она изменяет мужу. Ее не раз видели с другими мужчинами, видели, как она кокетничает с ними, дает себя пощупать да еще смеется при этом. Не то чтобы Шимшон об этом не догадывался, скорее, он делал вид, будто ничего не замечает, но пока это оставалось только слухами и ни на кого нельзя было показать пальцем, в семье царили мир и покой. Теперь же все могло измениться. Мало им было ссоры между Вардой и Арицей, так нет же, еще и это обрушится на их головы, сокрушалась про себя Дияла.
«И ведь рот же тебе не зашьешь, дура ты набитая», — думала она, поглядывая на раскрасневшуюся от азарта Ани.
А потом в голову пришла неожиданная и спасительная мысль.
— Я открою тебе тайну, обещай, что никому не выдашь ее, — сказала Дияла.
Ани застыла с открытым ртом. Она, конечно, ожидала услышать что-то вроде «последний ребенок у Шели не от Шимшона», однако признание подруги оказалось не менее обескураживающим.
— Шумун просил у Шели моей руки, поэтому и пришел к ней, чтобы договориться о нашем браке.