Хроники черной луны
Шрифт:
– Конечно безопасно. Да и просто поговорить охота. А то за неделю с тобой уже совсем от людей отвык.
– Ну, иди, иди. Общительный ты наш.
– Я думал, что он как всегда разобидится, но энергия Мумра переполняла его, затмевая все возможные обиды.
– Спи, я скоро приду.
Я запер за ним дверь, положил мешок с золотом под голову и мгновенно уснул.
Шаман заявился посреди ночи, чуть не выбив дверь пока я шел открывать. Вбежав, опять замельтешил по комнате. Мне же стоять было недосуг, и я лег обратно на кровать. Мумр тут же пристроился в ногах, подогнув под себя мосластые икры.
– Ну и что ты узнал.
– Последнее слово я растянул наверно на целый выводок "а", зевота напала страшенная.
– Много
– Ничего себе. И зачем это нам?
– Не нам, а мне. С ними иду только я, ты же выйдешь утром и придешь в город спокойно к обеду.
– Так. Ничего не понимаю. Объяснись. Ты что, предлагаешь разделиться?
– Ага. Но слушай по порядку. Я в зале потерся со всякими, послушал новости, и тут увидел двоих вроде как наших. Не такие черные как я, но и не белые. Подсел, поставил кувшин вина, разговорились. Оказалось они торговцы, тоже из джунглей, но с берега океана. Везут в столицу всякие лечебные травы и корешки. Вот они и предложили идти с ними. И главное! Я так сяк навел разговор - они знают, где достать мне пару черных мизинцев.
– Ого!
– Вот и я про то. И просят совсем немного.
– А почему ты идешь с ними только один?
– Понимаешь, Семен, они пустынников недолюбливают. Те их караваны в пустыне до нитки обдирают. А если сказать, что ты не пустынный наемник, а жрец, они и вовсе сбегут. Так что, я лучше один, а в городе встретимся.
– Ладно. Чего уж тут. Где встречаемся?
– Я столицу не знаю, ты предлагай, чего тебе там чужая память советует.
Задумался я ненадолго, в голове проплыл ворох картинок, звуков, обрывки разговоров.
– В порту есть плавучий курман. Все его зовут Зеленым. Триера бывшая, стоит намертво на якорях. Комнаты там не из дешевых, зато посетители лишних вопросов не задают. Я, как приду в город, сниму в нем комнату, и предупрежу о тебе. Сделаешь свои дела и добирайся туда. Если меня не будет, дождешься.
– А как я его найду?
– Возьми лодку, скажи куда, довезут. И не жалей денег лодочнику, в столице это не принято.
– В дверь постучали.
– Это за мной.
– Беги. Увидимся завтра.
– Увидимся.
Он выбежал за дверь, громко хлопнув напоследок. Идея Мумра мне не нравилась, но и отговаривать его не хотелось. Хотелось закрыть глаза и расслабиться. Да и что могло случиться в городе с этим пронырой. Я закрыл глаза и провалился в сон.
Храм давил на голову своей громадой, проникал сквозь тонкую ткань плаща, через кожу, кости и заглядывал в самое нутро, пытаясь понять, кто же это притащился под его стены. Как огромный живой организм он возвышался надо мной, подпирая верхними площадками небеса. И как живой хищный организм он пытался разобраться с новой враждебной сущностью. Я стоял прямо посреди лодки и смотрел на него, смотрел в глаза его многочисленных арок, окон, трещин. Смотрел и шептал: «Я пришел. Ты не ждал меня - но я пришел».
Лодочник ничуть не удивился моему желанию остановиться. Видимо многие, так же как и я, впервые попав в город, пялились на это чудовище, сожравшее половину горизонта. Но меня одолевали совсем другие чувства, чем банальное восхищение выходцев из провинции. Я был беспредельно рад. Наконец-то моя цель совсем рядом.
Ном - столица империи, столица мира. Великий Номинус, первый из императоров строил город именно как столицу. Уже тогда главный храм был в центре и возвышался даже над башнями императорского дворца. Великий Евкадий, через шестьсот лет бросил город, отдав его наступающему морю. Вода затопила улицы, площади, дома, местами полуразрушенная крепостная стена едва виднелась над волнами, но главный храм устоял. Жрецы оставили нижние этажи, но продолжали возносить молитвы Талею на самых верхних. Еще двести лет и море отступило, ужаснувшись собственной наглости. Смирилось. Дома появились из воды, и, хотя улицы
Тихо закашлял лодочник, привлекая мое внимание и отрывая от созерцания главного храма. Я подал ему еще одну медную монетку, компенсировав вынужденную задержку.
– Куда дальше господин?
– Плавучий курман в порту. Его еще зовут Зеленым. Знаешь такой?
– Конечно.
Он сноровисто оттолкнулся длинным шестом от проступающей где-то внизу под зеленоватой водой мостовой. Узкая длинная лодка быстро понеслась между затопленными в этом квартале чуть выше первого этажа домами.
Курман был не таким приличным, как отложилось в чужой мне памяти. Видимо мое понятие о приличии с понятиями бывшего владельца кольца сильно разнилось. Когда-то это было огромной триерой. Длинное широкой судно сейчас было намертво закреплено несколькими бронзовыми цепями уходящими в непрозрачную затхлую воду порта. Название курману дало огромное количество зеленых водорослей, обвивших крутые борта. В корме бывшей галеры была прорублена двойная дверь и сделан довольно широкий подвесной причал. Лодка прижалась к нему вплотную, и я легко соскочил на почти не качающиеся доски. Попросив лодочника подождать, я быстро снял простенькую комнату на двоих. Предупредил о Мумре, чтобы, если он вдруг явиться раньше меня, его проводили прямо туда. Платил я золотом, и лишних вопросов не задавали. Комнату я даже не стал смотреть. Выпил кружку отвара и спустился обратно к воде. Лодочник добросовестно меня ждал. Усевшись, я приказал вести меня к императорской библиотеке. Лодочник крайне удивился, но не стал переспрашивать. Да я бы и не стал ничего объяснять.
Каналы были забиты разнообразнейшими судами. От маленьких плетенок рыбаков, до больших грузовых дирем. Из-за узкости улиц они не могли идти на веслах и их медленно тащили целыми сворами маленьких лодочек.
Кое-где были пришвартованы жилые галеры, и по роскоши отделки было понятно, что владеют ими весьма состоятельные горожане.
Библиотека располагалась на дворцовой площади, сейчас забитой лодками. Мы долго протискивались к главному входу. Мой лодочник громко ругался, проклиная всех встречных, не дающих прохода. Пару раз чуть не дошло до драки на шестах, но слава богам - обошлось.
Библиотека приняла меня благодатной прохладой. Сюда пускали только благородных. Пришлось опустить капюшон и показать знак жреца. Это возымело действие, меня пропустили. Жрецов в столице боялись. Что и не удивительно - Главный храм был виден с любого из каналов, и все знали о сырых подвалах, где заканчивали свою жизнь все, не высказавшие достаточно уважения.
Один из помощников хранителя помог мне найти нужные свитки, стоило лишь объяснить цель визита, а нужны мне были хроники благородных семей. В них записывались все рождения и смерти, браки и разводы, награды и подарки сделанные императором. Все, что могло повлиять на статус и положение семьи. Странно, но именно этих сведений в моей голове не было. Сколько я ни пытал обостренную редонием память, не всплыло ни одного упоминания. По каким-то причинам жрецы не пытались сохранить этих достаточно важных знаний. И даже причины я вспомнить не смог. Я долго проглядывал хроники, изредка возвращался к уже прочитанным. Иногда проходил вперед выискивая свиток упоминаемого семейства. Я знал только имя и примерное время смерти, но я был твердо уверен, что мои поиски не напрасны.