Хроники черной луны
Шрифт:
– Да. – Мои кулаки непроизвольно сжались. Из-под впившихся в ладонь ногтей брызнула кровь. Шаман прищурил глаза.
– И как ты собираешься это сделать? Явишься в главный храм и проткнёшь его копьем?
– Нет, конечно. Никто меня в главный храм не пустит. Или сразу убьют, или еще скорее уволокут в подвалы и запытают до смерти.
– Как тогда?
– Мне нужно в столицу – а там буду думать. На месте придумать план будет намного проще.
– Экий ты, быстрый и ловкий. В столицу еще нужно попасть. Ты представляешь, сколько это стоит?
– Не думаю, что сильно дорого. Доберемся до Иредоса. Оттуда ходят имперские
– Ты - дурак. – Мумр еще рожу состроил, повертел головой, изображая как дурак выглядит и спереди, и в профиль. – Отсюда до Иредоса ты доберешься, но вот столицу никогда. Тебя тут же сдадут страже. Жрец с золотой безделушкой в голове привлекает к себе внимание как голая гетера в квартале благородных. Стражники стукнут жрецам, и они за тебя возьмутся. И я не уверен, что ты сможешь объяснить, кто ты такой и откуда взялся. Или сможешь?
– Нет. Не смогу. На мне чужое кольцо. И это сразу всплывет. Я думаю, о том кто пропал в долине уже известно в Главном храме.
– И я про то же.
Мы сидели молча. Мумр задумчивый. Я пришибленный как мешком с навозом. Тяжело, больно и воняет непотребством. Все мои выстраданные по дороге на Ял планы рассыпались как домик из песка.
– Что же теперь делать?
– Вот. Первое умное предложение за все утро. Что делать я знаю. Нужно нанимать галеру отсюда и плыть не сразу в столицу, а на побережье. Оттуда добираться до столицы пешком. На путников, возвращающихся в город, никто внимания не обратит. Только есть закавыка. Упросить какого-нибудь капитана, и не пирата конечно, а торговца, довезти нас на побережье будет стоить немалых денег. Допустим, я продам лавку, есть у меня кое-какие сбережения. До большой земли добраться хватит. А дальше что? Твой план требует целой кучи монет. Золото должно хлестать рекой. Двоим нищим к первому жрецу не добраться. У тебя такое богатство случаем нигде не завалялось?
Он уставился на меня, будто я прямо здесь и сейчас явлю ему чудо. И я его явил. Подтянув к себе истрепанную кожаную суму, высыпал на расстеленный между нами ковер кучку желтых камней. Мумр наклонился, недоверчиво взял один из них в руки, повертел, понюхал. И вдруг до него дошло. Выбросив камень, будто это комок испражнений, он вытер руки и с отвращением выдавил.
– Это то, что я думаю?
– Да, это редоний. Я говорил, мы добывали его в долине. Когда уходил – прихватил с собой все что собрали за один срок. Скажи, ведь это очень дорогие камни? Я знаю, что дорогие, но насколько, не представляю. Пробовал узнать в тавернах в Урсусе, но там все делают круглые глаза и разговаривать об этом не желают.
– И не удивительно. – Мумр все еще сидел в прострации, тер ладонь об ковер, нюхал и снова тер. Будто испачкался, хотя в таком виде редоний почти не пахнет и уж точно не мажется. – Здесь Семен целое состояние. Но есть одно но. Его почти невозможно продать.
– Почему?
– Редоний товар очень редкий. Настолько же редкий, как и покупатель на него. Обычным барыгам он даром не нужен – они не знают, что с ним делать. Где-нибудь в столице у тебя бы его с руками бы оторвали. Правда потом бы утопили в первом же канале. Чтобы лишнего нигде не вякнул. А в нашей дыре найдется всего пара покупателей. Хотя и это не факт.
– Ты их знаешь?
– Нет. Я, конечно, знаю многих скупщиков краденного. Почти все они ходят
– Ну и задачу ты мне задал. – Он опять потянулся к камням, и тут же отдернул руку.
– Думаешь продать их не получиться? – где то в желудке потянуло холодком. Я аккуратно собрал камни обратно. Мумр, вскочил, побродил по комнате. Потом сел обратно.
– Не знаю, Семен, не знаю. С огнем играем. Как бы не поджариться. Деньги немалые. – Помолчал. Потом решительно хлопнул ладонью по колену.
– Ну да ладно. Нужно поспрашивать кой кого, поговорить, разведать информацию. И нельзя спрашивать в лоб, тут же сдадут страже или кому похуже. Надо тонко, незаметно.- Он вдруг успокоился, видимо приняв для себя важное решение. – Сделаем так. Ты отдыхай, набирайся сил. А я похожу, пообщаюсь с местными ловкачами и барыгами. Постараюсь найти покупателя. Камни пока спрячем. Есть у меня хороший тайничок в подвале. – Он протянул руку и схватил сумку, как ядовитую змею. Завязал и прижал к себе. И только тут опомнился. – Ты как – не против такого плана?
– Не против. Прячь. Ищи покупателя. У меня еще к тебе одна просьба.
– Какая?
– Посмотри, что у меня с головой. Кожа возле кольца так и чешется. Я снял капюшон и наклонил голову.
– Да я уже видел. Ты себе тут в кровь все разодрал. Аж коросты. – Он водил пальцами по коже, но к кольцу не притрагивался. – А нельзя его вынуть? Из долины ты убежал, зачем оно тебе теперь – одни проблемы.
Я дернулся так, будто он собрался вынуть кольцо прямо сейчас.
– Нет. Нельзя. – Меня затрясло как в лихорадке.
– Почему? Чего ты так испугался?
– Я видел что было с жрецом. Там, в долине. Его будто изнутри на части разрывали. Я точно этого не переживу. А у меня дело, и я должен его закончить. Так что тема закрыта, и не будем ее больше поднимать.
– Хорошо. – Мумр был явно не согласен со мной, но перечить не стал. – Я принесу тебе мазь. Не мою, не бойся, привезли из столицы. Дорогущая – ну да и пусть. Будешь мазать – точно пройдет. Не чеши только больше. Все, пошли обедать, завтрак ты пропустил. Впереди много дел.
Потянулись длинные, скучные дни. Мумр почти не появлялся. Днем он сидел внизу в лавке, принимая немногочисленных, но обеспеченных посетителей – и ход туда мне был строжайше запрещен. Многие болезни были до крайности надуманными, такими же надуманными были и лекарства. Ночами же он шатался непонятно где, общался с людьми, приходил под утро пьяный и злой, жевал какую-то мерзкую траву, чтобы не пыхать на больных перегаром, начинал пыхать чем-то кислым, травяным и молча валился спать. Я был предоставлен сам себе, и слегка этим тяготился. Не зная как еще убить время, я с утра до позднего вечера бродил по городу. Изношенный жреческий плащ я поменял на пустынную муфию. Ее капюшон хорошо скрывал кольцо, и она привлекала не столько внимания, как одежда из Храма. Случалось меня пытались остановить многочисленные в верхнем, и очень редкие в нижнем городе стражники. Придав лицу самое благочестивое выражение, я просто снимал капюшон, и меня отпускали. В оружейной лавке я прикупил пару кинжалов, и теперь не расставался с ними ни днем, ни ночью. Жить, имея на себе хорошо отточенную бронзу, стало намного спокойнее.