Хроники Обетованного. Осиновая корона
Шрифт:
Хольда поклонилась и исчезла в дверях. Однако добраться до места назначения ей явно не пришлось: уже через несколько мгновений ручка повернулась, и в спальню скользнула чёрно-белая тень.
– Добрый вечер, наместник, - Тэска бесшумно уселся на кровать, положив ногу на ногу. По его мраморному лицу, как всегда, невозможно было что-либо прочитать, но Велдакиру почему-то казалось, что от оборотня веет довольством - будто он только что съел нечто живое, нечто несуразное и не настолько совершенное, как он.
– Извини моё вторжение. Подумал, что сегодня ты испытываешь нужду в моём обществе.
Снова этот старомодный язык - этим невыносимым мурчащим
Когда он слышал Тэску, казалось, что с ним монотонно беседует мертвец.
Что за глупая впечатлительность?.. Нужно будет выпить мятного чаю за завтраком. И добавить листья боярышника. Именно.
– И откуда выводы о моей нужде?
– Ну, - Тэска надломил в усмешке тонкие губы.
– Я видел, как твоя певчая птичка бежит к выходу в плаще и в слезах. Едва ли он тоскует из-за несчастной любви. Да и влюблённый, пожалуй, воздержится от прогулок под звёздами в такой ливень.
– Ты о Нальдо?
– Это не его имя, - Тэска безучастно смотрел на свои ногти. Холёные, как и у кезоррианца, но слишком острые и длинные.
– Его зовут Анисальдо Чирро, если тебе интересно. Отпрыск бывшего главы Дома Марторис. Я знавал его отца, когда жил в Кезорре зим тридцать назад, - оборотень покачал головой.
– Мироздание тесно.
Проклятье. Наместник не мог и предположить, что они знакомы - пусть даже так, косвенно. Проклятая осень. Проклятая опухоль в боку. Проклятый барс, отродье Хаоса. Он везде, и нет от него спасения.
В последнее время наместник боялся совпадений. Совпадения неподвластны разуму и заполняют жизнь, как сорняки - сад, а желтизна старости - древний кезоррианский мрамор. Раньше он в них не верил, но теперь, увы, пришлось признать их существование и тёмную, неразумную, внеморальную силу. Теперь - то есть после Тэски.
Неужели миром (или мирами, по словам оборотня) правят и в самом деле не законы разума, а бесчисленные, совершенно идиотские на вид случайности, которые нельзя ни предотвратить, ни повернуть в свою пользу?..
Отвратительно.
– В любом случае, его слёзы - не твоё дело, - хрипло сказал наместник.
– Конечно, - с издевательской серьёзностью кивнул Тэска.
– Исключительно твоё. Он ведь хнычет после вашего вечернего свидания. Крах прекрасных надежд, не так ли? Отлично известный тебе диагноз?
Наместник аккуратно перенёс вес на левую ногу и приподнялся. Впрочем, аккуратность не помогла: от боли перед глазами ударила белая вспышка. Точно одна из молний снаружи, вопреки ставням, всё-таки проникла в резиденцию.
Проникла - и сейчас сидит на его кровати.
Сцепив зубы, наместник выбрался из кресла и отнёс пустой флакон на прикроватный столик. Тэска, конечно, понимает все детали его состояния - и пусть. Не хотелось демонстрировать ему свою немощь.
На днях, на приёме знати (многих лордов и леди, живущих в Академии, ситуация с коронниками лишала спокойного сна, и в этот раз они попросили о приёме сами), наместник слышал, как одна злобная курица - наверное, леди Бекести, известная вздорным нравом - отчитывала свою служанку. "Вы никогда ничего не можете, милочка, - ледяным тоном твердила она.
– Никогда. Не можете не так сильно шуметь столовыми приборами, не можете донести корзину с бельём, не можете отличить одни мои туфли от других... Разве трудно понять, что с тёмно-розовым
– "Тогда почему у Вас это вызывает столь бесплодное напряжение мысли?! Я ведь ясно уведомила, что сегодня предпочитаю тёмно-розовый!" - "Да, миледи, но Энош запер тот ящик, и я не смогла открыть..." - "Вот я и говорю: ничего Вы не можете, ни-че-го!
– сварливый голос срывался на визг.
– Не надо, милочка, подчёркивать свою бытовую немощь и думать, что все вокруг должны Вам потакать. Никого это не красит, а особенно девушку".
Подчёркивать бытовую немощь. Изображать жертву. Наместник втайне считал леди Бекести просто старой дурой, но точность выражения понравилась ему.
Может быть, теперь кое-что сближает его с незадачливой безымянной служанкой.
– Можно и так сказать. Он просил привести в Кезорре несколько военных отрядов, чтобы припугнуть Шайальдэ и атаковать Правителей.
– Всего-навсего.
– Да.
– И ты отказал.
Наместник медленно, как пьяный, обошёл кровать и уселся рядом с Двуликим. Со стороны могло показаться, что они старые друзья - не хватает только вина с закусками и улыбок. Очаровательно.
– Конечно же, отказал. Тебе ли не знать, что гарнизоны всех крепостей приведены в боевую готовность, - наместник провёл рукой по лицу.
– И что тринадцать рыцарей, каждый с группой мечников и лучников, отлавливают коронников по всей стране.
– Да, - Тэска кивнул. Он был бледен, как призрак, и нечеловечески белая рубашка усиливала это впечатление. Под пряжками простых ботинок были следы земли: всё-таки он выходил в дождь. На охоту, куда-нибудь в лески предместий? Почему тогда не промок?.. Наместник задумался - и не сразу вспомнил, что нет смысла задаваться подобными вопросами, если имеешь дело с оборотнем.
– Охота на коронников, наместник, не позволяет делиться войском. Это разумно. И, однако, твой менестрель теперь вернётся в Кезорре и расскажет своим сообщникам (со вскриками и ужимками - эмоциональное существо, что поделать), что ты целиком и полностью поддерживаешь их новую власть... Народных Правителей, или как они себя называют. Не помню, честно говоря.
Наместник молчал, признавая его правоту. Тэска снял с плеча невидимую соринку.
– И что ты покорная марионетка Чертога. Это ты, допустим, и не скрывал, но немалые силы в Кезорре теперь будут настроены против тебя... Они либо Хавальд. Дурное положение, действительно. Просто двойной тупик.
– Двойной тупик, - наместник улыбнулся.
– Не знал, что ты умеешь играть в "лисью нору".
– Чем ещё было заняться в вонючей клетке Хавальда?
– Тэска улыбнулся, но пропасти глаз не изменили выражения. Выглядело жутко.
– Научился у стражников. К тому же я не поклонник лис. Итак?
Наместник облизал губы: из-за лекарства пересыхало во рту. Он чувствовал горький и затхлый медицинский запах - запах старости, - исходящий от собственного тела. И полное, стерильное отсутствие запаха в Тэске. Как и всегда.
– Итак. Если ты сам знаешь, о чём я прошу, то зачем спрашивать?
– Уточнение, - обронил Тэска.
– Когда?
– В ближайшие дни, - наместник отвёл глаза, почему-то не в силах выносить это. Ему вообще было проще говорить с Двуликим, обращаясь к углу или ковру на полу.
– Думаю, он уедет завтра-послезавтра. Как только прервутся дожди. Можешь проследовать за ним по тракту. Можешь здесь. Как угодно.