Хроники особого отдела
Шрифт:
Ужин нас удивил. На столах стояли не только кувшины с соками, но графинчики с наливкой и с водкой. Да-а, это не санаторий – здесь нет моратория на алкоголь! В центре стола, стояло блюдо с пышущими жаром беляшами, а также блюдо с селёдочкой, засыпанной кольцами лука. Перед каждым – сковородочка с жаренной картошкой и грибами. Появился ещё один накрытый стол, мы поняли, что это для полицейских, но их самих ещё не было, да и на столе стояли только приборы. Видимо их покормят, когда все уйдут. Как ни удивительно, но мои друзья
– Вот это да! – в восхищении прошептала Гусёна.
– Учись! Вот так меня будешь кормить каждый вечер, – объявил Боб и гордо посмотрел на меня.
Я улыбнулась и подмигнула Гусёне.
– Правильно! А то ты кроме куриного супа ничего не варишь. А дети любят пирожки да плюшки.
Гусёна плюхнулась за стол, покраснев до корней волос.
– Дети?
– Конечно! Думаю, Боб расстарается на пару, тройку.
Боб радостно хрюкнул и с вожделением посмотрел на графинчик с водкой.
– Думаю, это нам надо обмыть. Кай, ты сегодня подушку на голову натяни. Я сегодня приступаю к выполнению супружеского долга.
И так у него это просто и чисто прозвучало, что Гусёна нежно улыбнулась в ответ и смело налила всем наливки. Боб задрал брови.
– А почему не водка?
– Спиртное плохо влияет на развитие детей.
Да-а! Это да! Впервые вижу смущённого Боба. Мы без тостов пили, заедая все беляшами, когда я почувствовала взгляд в спину. Замерла, а потом как бы случайно обернулась и увидела спину уходящего капитана. Что же он хотел спросить? Обнаружила, что никто, кроме меня его не заметил, и почему-то стало тревожно.
Закрыла глаза и кого-то, ну не знаю, Вселенную, Бога, или того, кто ведает судьбами, попросила: «Пусть у нас всё будет хорошо, а если и что-то коснётся нас, то пусть все будет нам во благо. Да! ». Поднатужилась, чтобы мысль дошла до самого верха и напомнила, что я впервые прошу для себя, а у ребят любовь, и рассердилась, что сама так и не встретила того, от которого мысли путаются. Потом подняла рюмку с наливкой и провозгласила:
– Пожалуйста, а за мной не заржавеет!
– Кай! Ты что? – шёпотом спросили одновременно Боб и Гусёна.
– А то, что я хочу, чтобы… – и замолчала, нельзя говорить это вслух, это же моё, так сказать, интимное общение со Вселенной, – чтобы было интересно. Отпуск у нас или что?
– Отпуск, – пролепетал Боб, – слышь, ты больше не пей этой наливки, ты вся… какая-то другая.
– Покраснела? – я потрогала щеки, вроде не горят.
– Нет! – задумчиво проговорила Гусёна. – Ты как невеста на картине Энди Ллойда.
– У той же волосы гладкие, – возразила я.
Боб засопел, листая что-то в телефоне, потом сообщил
– Точно, волосы собрать и… одно лицо. Как мы раньше тебя не видели?
– Внимание, – раздался голос Клавдии Николаевны. – Я приглашаю всех в кинозал смотреть фильм «Властелин колец».
Мы
– Вам не кажется, что это странный Гостевой дом? Детей спаивают.
Я поджалась, потому что губы говорящего коснулись моего уха, и, потому что догадалась кто это.
– Прекратите! Мы не дети, и пили, потому что была причина, – едва слышно прошептала я.
– Оплакивали голову свиньи? – усмехнулся он.
– Не Ваше дело!
– Почему не моё? Моё! Сначала Вы облагодетельствовали старуху, потом её кто-то убил, потом вас пытались напугать, а теперь напоили. Хотя и до этого вы вели себя странно, всяко-разно наряжались. Этот «попугай» размалёванный до сих пор со своей «попугаихой» ругается, а теперь обе «попугаихи» принарядились. Аж в глазах рябит.
– Да как Вы смеете?! Я в той же одежде, что и на обеде. Нам что, по-вашему, мешки и вериги надевать. К тому же у моих друзей… – я замолчала. Нечего ему рассказывать! К тому же мне казалось, что он меня обнимает. Вспомнив, что он весь день провёл с директрисой, решила его щёлкнуть по носу. – Я если и кокетничала, то на виду у всех, не то, что вы с директрисой на весь день запирались.
Я не поверила своим ушам, потому что услышала, как, не домашний кот, а огромный зверь заурчал, и, даже показалось, что обнял меня. Я нервно себя пощупала. Нет, он меня не обнимал.
Боб обернулся и спросил:
– Что ты всё время комментируешь? Заткнись и смотри.
Мне стало не по себе. Как это могло быть? Почему тот не так и не то услышал. Тигр сзади меня пророкотал, почти поцеловав в ухо:
– Откуда такая ревность?
Моей окаянности хватило, чтобы одёрнуть его:
– Глупости! Я в отличие от всех поняла, что Вы её крыша! Небось, она Вам там Вашу зарплату отсчитывала.
Что он сделал потом, я не могла и представить – он зло цапнул меня зубами за ухо. Я вместо того чтобы рассердиться чуть в обморок не упала, а он… он прошептал:
– Заслужили! Это за гадость, что Вы ляпнули. Отсядем. Надо же Вашим друзьям потискаться.
И опять я не нашлась, что ответить, а этот тип утащил меня в самый дальний угол комнаты и, сев опять сзади, прошептал:
– Твои-то решились на совместную жизнь после того, как вы пили, или раньше?
– Нас отравили? – я перепугалась.
– Нет, у них не получилось, и я не понимаю почему? Чем пахла водка?
– Мы не пили водку, а только наливку. Я вообще только одну рюмку цедила. Я не очень люблю спиртное. Меня после него всегда на подвиги тянет. Я как-то в общаге нашему старосте нос расквасила за пошлый анекдот, а выпила-то всего пятьдесят грамм коньяка. Водку я вообще не пью, она противная. Но мне показалась наливка, как наливка, малиновая.