Хроники похождений
Шрифт:
— Тебе не приходило в голову, что убивать людей нехорошо? — спросила она.
Теперь я смотрел на Жанету, будучи возмущен тем, что она так плохо обо мне думает, и соображая, что сказать в свое оправдание.
— Чего уставился?! — воскликнула она. — Для тебя, что, большая новость, что не всем нравится убивать направо и налево?!
— Вот как, — произнес я. — Ты, значит, за убийцу меня принимаешь?!
— Так ты уже десять минут с пеной у рта уговариваешь меня угробить какого-то старика калорифером! За кого же я должна тебя принимать?!
— Ты, значит, убийцей меня считаешь?! — возмущался я.
Жанета
— Нет, ты знаешь, когда я вижу господина, который бьет железной печуркой старика по голове, я думаю, что это кочегар выколачивает золу и налаживает тягу!
Она забрала у меня подзорную трубу и отвернулась. Считала, что спор исчерпан. Она облокотилась на бортик и слегка согнула правую ногу. На ее черных лосинах образовались складки, пикантно очертившие попку. Было досадно, что теперь это сокровище стало чужим для меня.
— Послушай, — я тронул Жанету за плечо она напряглась. — Поверь мне, у этого старика руки по локоть в крови. И если на его голову свалится какая-нибудь тяжесть, мир избавится от чудовища, и одному Богу известно, сколько невинных душ мы спасем.
— Мы? — переспросила Жанета. — Я, по-моему, ясно сказала, что не собираюсь в этом участвовать! И не позволю, чтобы «Бобика» использовали в качестве бомбометальщика. Я знать не знаю ничего о ваших делах и знать не хочу. А с чего я должна верить тебе? Наверняка этот старик то же самое про тебя сказать может.
— Что он может про меня сказать?!
— Ну, что ты чудовище и что у тебя руки в крови!
— Может, и скажет. Это его взгляд на вещи. Но поверь, я случайно впутался в эту историю…
Жанета повернулась ко мне лицом. Моя рука соскользнула с ее плеча. Несколько секунд она смотрела мне в глаза, а затем с сарказмом сказала:
— Ну конечно! Случайно! А этот шрам на щеке?
— Шрам на щеке! — передразнил я ее.
Я разозлился, когда она упомянула о нем. Шрам играл важную роль в моей жизни. Я питал к нему самые трепетные чувства.
— Да. Откуда у тебя этот шрам?
— С дерева упал! — ответил я с вызовом. — К небесам, понимаешь, тянулся, а «Бобика» у меня не было!
— Врешь, — ответила Жанета. — Если бы упал с дерева, рана получилась бы рваной. А такой шрам мог остаться только от быстрого удара острым лезвием. И этому шраму уже не один год.
Я не мог понять, к чему она клонит.
— Ну и что из всего этого? — рассердился я.
— А то. Это означает, что ты не первый раз участвуешь в таких заварушках. А коли не первый, то очень уж сомнительно, что ты случайно впутался в эту историю.
Я посмотрел вниз. Мы летели над трактом. Две коляски с моими неприятелями двигались чуть поодаль. Но было очевидно, что когда мы начнем спускаться, у них будет предостаточно времени, чтобы отдохнуть, поджидая, пока мы попадем прямо в лапы к ним.
— Шрам у меня остался после службы. Мне довелось воевать. И убивать приходилось. Но то — на войне.
— Жизнь человеческая чересчур коротка, — произнесла Жанета. — Вы не успеваете повзрослеть.
Я отмахнулся. Настроения философствовать не было. Я чувствовал, что нахожусь в крайне дурацкой ситуации. С одной стороны, я мог открыть люк и нагадить прямо на голову Мировичу, а с другой стороны, он прямо-таки наступал мне на пятки.
— Послушай, если я прилечу в Траумштадт одновременно с ними, — я ткнул пальцем вниз, —
— Тебе и дальше повезет, — ответила Жанета.
Я вскинул брови.
— Впереди находится озеро Тохувабоху. [66] Им придется ехать в объезд. А мы полетим прямо и выиграем уйму времени.
66
Ералаш (нем.).
— Это хорошо, — произнес я, хотя считал, что уронить чугун на голову Василию Яковлевичу все-таки было бы лучше.
— Правда, на развлечения времени уже не будет, — сказала Жанета без особого сожаления.
— В Траумштадте меня ждет невеста, — признался я. — Если они приедут раньше, ей несдобровать. Собственно, за нею-то они и гонятся. Я им и не нужен особо. Им нужна она, Аннет.
— Невеста, говоришь? — переспросила Жанета.
Она прищурилась — едва заметно, но достаточно, чтобы в облике появилось что-то хищное. В ее глазах заиграло вожделение.
Рольмопсъ твою щуку! Я только сейчас впервые за последние три дня вспомнил об Аннет. Нет, конечно, я не забывал о ней, я же летел спасать ее, но мысли о ней витали где-то на заднем плане, за лосинами Жанеты. Теперь я понимал, что реальный шанс спасти Лерчика — это не только добраться до Траумштадта по воздуху, а тем же путем бежать, но уже с Аннет. Я рассчитывал, что за дополнительную плату Жанета согласится помочь нам улететь куда-нибудь подальше от князя Дурова, а заодно и от всех тех, кто никак не разберется, под чей зад царский стульчак подставить. Но этот способ спасения предполагал знакомство Аннет с Жанетой. Ситуация складывалась пикантная. Я рассчитывал на то, что аэронавтесса закроет рот на замок. А то иди потом, объясняй Аннет, что она мое главное блюдо, а Жанета — это амискюль от Главного Повара для заполнения лонжа. [67] Боюсь, Лерчику не понравится такая ръсторацiя.
67
Лонж — вынужденное ничегонеделание; время, которое проводит клиент в ресторане в ожидании, пока приготовят заказанное блюдо.
— А она красивая, твоя невеста? — спросила Жанета.
Ее игривый тон мне совсем не понравился. Вот ведь форшмакъ! Жанета всю дорогу говорила о том, что предпочитает женщин! Еще не хватало, чтобы эта поклонница Сапфо положила глаз на Аннет! Я решил заранее позаботиться о том, чтобы Лерчик ей не понравилась.
— Она очень красивая, — промолвил я и добавил. — Но крайне агрессивная. На нашем месте она, не задумываясь, угробила бы старика.
— Значит, ей чего-то не хватает в постели, — констатировала Жанета.