Хроники времен Екатерины II. 1729-1796 гг
Шрифт:
лично. Архаров служил в Москве, затем в Твери, где оставил после себя дурную славу.
Огромный рост, бесцеремонные манеры внушали ужас как обывателям, так и
подчиненным. Тем не менее незадолго до кончины Екатерина призвала его в Петербург,
имея, надо думать, на это свои причины. Жители столицы в знак признания особых
качеств
архаровцами. Особенно замечательным был голос Архарова — тяжелый и зычный, как
посвист Соловья-разбойника, от звука которого, как известно, гнулись деревья. Говоря с
Екатериной, он по ее просьбе, переходил на шепот.
Удивленно покосившись на Ростопчина, Архаров переменил тему для разговора,
пустившись сиплым шепотом в воспоминания о притеснениях, которым подвергался при
Екатерине. Ростопчин страдал.
Наконец карета остановилась. Архаров, проворно соскочив с подножки, принялся
повелительно колотить в запертые ворота. Явившемуся на стук заспанному малому он с
трудом растолковал, что хочет видеть камердинера графа. Архаров от нетерпения или по
каким-то своим полицейским причинам Архаров последовал за камердинером, ворчавшим
по дороге, что Его сиятельство нездоровы и не велели никого принимать.
— Придуривается, — просипел Архаров на ухо Ростопчину. — Вчера еще был
276 Меченый, человек со шрамом на лице (фр.).
здоровехонек, все утро по дворцу шастал. А как услышал о приезде государя императора из
Гатчины, так сразу, видишь ты, поехал домой и слег в постель.
В спальню Орлова вошли втроем.
Камердинер, с трудом растолкав графа, спавшего богатырским сном, сказал:
— Ваше сиятельство, Николай Петрович Архаров приехали.
— Что надо? — донесся из-под перины хриплый со сна бас.
— Не могу знать, они желают говорить с вами лично.
Орлов, выпростав голову, посмотрел шальным взором на вошедших. Затем молча
сел, велел подать себе туфли и, накинув на плечи медвежью доху, в которой любил ходить
дома, спросил у ожидавшего с грозным видом Архарова:
— Ну-с, милостивый государь, почто ко мне в такую пору пожаловали?
Архаров, подступив к нему, объяснил, что он и Ростопчин присланы по повелению
государя императора
— А что, императрицы разве уже нет? — спросил Орлов после долгой паузы. И,
услышав, что она скончалась в одиннадцатом часу, повернулся к стоявшему в углу
иконостасу, осенив себя крестным знамением, сказал:
— Господи, помяни ее в царствии твоем, вечная ей память!
Затем, вздыхая и утирая слезы, он принялся сетовать, как мог государь усомниться
в его верности.
— Служа матери его и Отечеству, служил и наследнику престола, — говорил он. —
И ему как императору буду присягать с тем же чувством, как присягал наследнику
Екатерины.
Эти слова заключил он намерением немедленно идти в домашнюю церковь.
Архаров обрадовался было, но Ростопчин остановил его твердым движением руки.
— Не беспокойтесь, граф, я привез текст присяги. Достаточно будет личной
подписи под ней Вашего сиятельства.
— Нет, милостивый государь, — возразил Орлов, поднимаясь. — Я буду присягать
государю пред образом Божиим.
Подойдя с зажженной свечой в руке к старой, потемневшей от времени иконе
Николая Чудотворца, он по печатному тексту, переданному ему Ростопчиным, громко и
отчетливо произнес слова присяги. Орлов стоял перед Ростопчиным и Архаровым
простоволосый, в медвежьей дохе, пламя свечи освещало огромный багровый рубец,
напоминавший о бурной молодости чесменского героя. Закончив чтение, Орлов сел за стол
и четко расписался под текстом присяги. Исполненный глубокого уважения к этому
легендарному человеку, в котором он «не приметил ни малейшего движения трусости или
подлости», Ростопчин поклонился и вышел вон.
Притихший Архаров последовал за ним.
Д е й с т в о ч е т в е р т о е
Допустим, он помешан. Надлежит
Найти причину этого эффекта,
Или дефекта, ибо сам эффект
Благодаря причине дефективен.
В.Шекспир. Гамлет
1
Только войдя в спальню, Павел почувствовал, как он устал. Поясницу ломило, ноги
налились тяжестью, в висках пульсировала боль.
Камердинер принял мундир, стянул ботфорты. Медленно, одну за другой
расстегнув пуговицы камзола, Павел сделал жест рукой. Камердинер исчез.
Зябко поеживаясь, император подошел к камину. Багровые отблески пламени
играли на темной бронзе часов, стоявших на каминной полке. Часы, подарок Людовика
XVI, представляли собой двух ангелов, державших на вытянутых руках полусферу.
Правый ангел указывал перстом на циферблат, стрелки которого показывали четверть