Хрустальная сосна
Шрифт:
Неужели все они*были*со мной всего три дня назад. Были, но больше никогда уже не будут?!
Я сидел, укачивая больную руку. Страшную, распухшую, с желтыми неузнаваемыми пальцами. А колеса перестукивались с прежней веселой беззаботностью.
**Все- бу дет-хо ро-шо, все-бу дет-хо ро-шо, все-бу дет-хо ро-шо… Вагон подпрыгивал на стыках, ходил ходуном, раскачивался и дребезжал, как старая раскладушка.
Откуда- то появилась маленькая рыжая собачка. Неслышно ступая тонкими когтистыми лапками, подошла, встала в проходе и тревожно
А, может, и не было никакой собачки… Просто бред мой принял новый образ?… Я даже не испугался, мне было абсолютно все равно. Все-бу дет-хо ро-шо, все-бу дет-хо ро-шо, все-бу дет-хо ро-шо…
Сам я в это уже не верил.
*_Часть вторая_*
*1*
Травмпункт был ближе к вокзалу, и я сначала пошел туда.
В облупленном коридоре на ободранных топчанах сидели люди. Какие-то пьяные рожи с подбитыми глазами, маленький потертый человечек в разодранных брюках, со страшно окровавленной ногой, какая-то пожилая, приличного вида женщина, закрывшая половину лица платком…
Я присел, бросив рядом свой рюкзак. Изнутри опять поднимался озноб, и я чувствовал, что вот-вот мне опять станет совсем плохо… Открылась какая-то дверь, появилась высокая женщина в белом халате, с сигаретой в зубах.
– Эт-то что тут за бивуак?!
– строго закричала она, уставившись на мой рюкзак.
– Здесь травмопункт, а не камера хранения! Чье?!
– Понимаете, - хрипло ответил я, подняв к ней тяжелые глаза.
– Я прямо с электрички. из колхоза. Рука ранена. решил к вам не заходя домой…
Она пристально оглядела мою заросшую физиономию и почему-то смилостивилась:
– Ладно. Только вам тут долго сидеть придется, так что давайте тащите сюда…
Она открыла какую-то темную комнатку или большой стенной шкаф, и я сунул рюкзак туда.
Сидел я действительно невообразимо долго. От духоты и какого-то особо отвратительного запаха меня мутило. Тело опять становилось легким, хотелось скользнуть в облачную высь, к прохладным рукам юной феи… или Ольги… Нас разделяли двести километров, однако она была здесь. Рядом, совсем рядом, я чувствовал ее близкое присутствие, но никак не мог дотянуться до ее холодной, спасительной груди… Нет, нет, нет! Я держался, пытаясь не отдаваться бреду. Счет времени я давно потерял, поэтому даже удивился, когда отворилась обшарпанная дверь и невидимый голос выкрикнул:
– Следующий!
И этим следующим оказался я.
– Что у вас?
– устало спросил врач - здоровяк средних лет с желтыми усами такими же, насквозь прокуренными пальцами.
– Рука, - просто ответил я.
– Не слепой, вижу, что не нога… Что с рукой?
– Пальцы ранены.
– Чем?
– Куском железа.
– Каким куском? При каких обстоятельствах?!
– врача раздраженно пригладил усы.
–
– Ладно…- я вздохнул.
– Я был на сельхозработах. Там произошла авария. Сельскохозяйственной машины, измельчителя - вы, наверное, такого не знаете… но неважно в общем. Отлетел кусок железа и рубанул по пальцам…
Врач молчал.
– Позавчера, - добавил я.
– Вот вроде и все.
– Застрахованы?
– неожиданно спросил он.
– Нет, а что?
– Ничего. То есть очень плохо. Были б застрахованы, сейчас сразу отправили бы вас на рентген.
– А без страховки не отправите?
– Без страховки не отправим. Пленка в дефиците. Делаем только застрахованным, которым требуется немедленное медицинское свидетельство…- врач вздохнул о чем-то своем.
– Ладно, давайте вашу руку.
Я осторожно протянул руку. Врач увидел ее - и я заметил, как мгновенно изменилось его лицо. Он быстро распутал посеревшие бинты, резким движением сорвал присохший конец - и я увидел*свои пальцы*. Огромные, распухшие, желтые… и покрытые темными пятнами. В нос ударил тошнотворный запах - дух гниения, который, как я теперь понял, сопровождал меня уже давно… да неужели это*моя* рука?…
– …Дышите, дышите… - из темноты донесся голос врача.
– Вот, ватку нюхайте.
Глаза мои оставались открытыми, но кругом было темно. Резко пахнуло нашатырным спиртом, и все стало медленно наливаться светом. Значит, я упал в обморок. Как беременная институтка. Как глупая секретарша Люда - при виде своей же руки… Стыд и срам. Я боялся поднять глаза на доктора. Но он сделал вид, будто ничего не произошло. Только смотрел на меня с напряженным и собранным участием.
– Что это, доктор?
– вырвалось у меня.
– Что, что… - он мрачно покачал головой.
– Плохо дело, вот что…
Позавчера, говорите, все произошло?
– Да, позавчера. Днем. То есть даже скорее утром, - уточнил я, словно это могло иметь значение.
– Земля в рану могла попасть?
– З-земля?…- я не попадал зубом на зуб.
– Не знаю. Истинный бог, не знаю. Ударило осколком ножа, который рубил траву. На траве могла быть земля. Значит, и на ноже тоже…
– Рука болела?
– Болела. Сначала. Потом почти перестала.
– Побледнение покровов было?
– Что?
– не понял я.
– Ну, кожа на пальцах становилась бледной?
– А… Да, становилась. Вчера. А потом сразу стала желтой.
– Спали?
– Сегодня практически нет. Соседи по палатке говорили, всю ночь бредил. Да и днем, пока на электричку шел и пока в город ехал, сознание то и дело отключалось. И какая-то муть мерещилась… Что со мной доктор?
– Все ясно…- не слыша моего вопроса, задумчиво констатировал врач.
– Ясно все, как темная ночь… Столбняк, кстати, сделан?