И по делам твоим воздастся
Шрифт:
– Думаю, ты права, прожить на такие деньги сложно, но возможно у Николая есть и другие доходы, мы же не знакомы с его родителями. – Я перевела взгляд на розовую от смущения Лизу. – Но, Лизок, Ирочка в чем-то права, перед тем как выходить замуж, надо бы узнать избранника поближе.
– Но, мамочка, ты же рано вышла замуж, неужели ты так хорошо знала папочку?
– Я знала его много лет. – Сухо ответила я.
– Не забывайте девочки, что у мамы есть очень знающий папа, а у вас дедушка, если что, он у ваших избранников, даже про цвет
– Изрекла тетушка.
Но продолжить спор не дала, ворвавшись в столовую, сильно взволнованная Марыся.
– Пани, пани, там Степану плохо!
Я сорвалась с места.
– Что с ним?!
– Его по голове ударили! Иван нашел на крыльце большого флигеля!
Степан был стар, можно было ожидать, что с ним приключится какая хворь, но такое уже выходило за все рамки. Я понеслась на кухню, за мною, тяжело дыша, бежала тетя, девочки нас опередили. В кухне, как и в тот роковой вечер, собрались все домочадцы, но Степан не сидел, а лежал на широкой лавке, Галина склонилась над ним, прикладывая ко лбу мокрую тряпочку, Степан тяжело дышал. Я подошла поближе, все расступились, а старик попробовал подняться, но я присела рядом, на подсунутую кем-то табуретку, и остановила его, положив руку на плечо.
– Не надо Степан лежи, что случилось?
Сторож тяжко застонал, мне показалось, даже несколько театрально.
– Я шел новый замок на калитку, со стороны деревни, повесить, мне с утра Анна Ивановна его дала и велела заменить. – Я взглянула на тетушку, она кивнула.
– Ну да, ты же вчера рассказала, что говорил Семен Михайлович, о тех людях прошедших через калитку в саду, мы с Галиной замок висячий с подвала сняли, кто чужой туда зайдет? Отдали его Степану, что бы он заменил, на калитке – я перевела взгляд на Степана.
– Ну, я и пошел заменять. Иду мимо флигеля, смотрю, дверь открыта, стал подниматься, думаю, неужто мы забыли дверь запереть, когда гости ходили? Но, только переступил порог, как мне по голове стукнули. – И Степан снова застонал, еще громче.
– Галина налей ему чего покрепче и покорми, потом пусть идет в сторожку, Иван растопи ему там, самому тяжело будет это сделать и что бы кто-то рядом все время дежурил, да и вспомни Степан, ты ничего не видел? Ну, когда вошел? – услышав о том, что нальют, старик, довольно проворно для его состояния, поднялся.
– Там темно, пани, очень было, ничего не видел, только показалось мне какую-то тень большую…
– И все?
– И все. – Вздохнул старик.
Несколько минут я сидела в полном оцепенении. Потом резко поднялась, и приказным тоном, которого и сама от себя не ожидала, распорядилась:
– Так Дарья, принеси мне шубку кроличью, шапку и топор.
– Топор зачем? – прерывающимся голосом спросила тетя.
– Затем, что я эту избушку, всю изрублю, но найду, какого черта, там ищут! – и вынеслась в холл.
За мной прибежала тетя.
– Свалилась ты на мою голову, чудо! Я с тобой!
Оказавшись
– И, что дальше?
– А дальше, вспоминай, Анна Ивановна, что тут да как было при прежней хозяйке.
Тетя вошла в гостиную, осмотрелась и подалась в столовую, мы гуськом пошли за ней. Некоторое время, молча, ходили за тетушкой, не спеша осматривавшей пустой флигель. Наконец, она остановилась в бывшей спальне хозяйки.
– Если и искать тайники, то только тут. – Решительно изрекла тетушка и растеряно добавила, – вот, только где?
Мы осмотрелись, обычная квадратная комната, с двумя окнами, печь да дверь, никакой мебели, я внимательно посмотрела на печку.
– Иван, а погляди, не отваливаются ли от печи какие плитки?
Битый час мы громили печку, но это ничего не дало, потом простукивали половицы и даже стены, снова безрезультатно. После двух часов проведенных в трудах, мы были с ног до головы покрыты пылью и опилками. Иван лениво колупался около кухонной печи, тетя стояла у окна столовой и тоскливо смотрела на сад, а я бродила по флигелю, лихорадочно соображая, где же еще поискать. Изловила себя на том, что вот уже добрых четверть часа смотрю на обеденный стол в упор. И вдруг мне пришла в голову светлая мысль.
– Иван! Иди сюда! – на мой крик резво прибежали Иван и тетушка.
– Чего делать, пани?
– Осмотрим стол этот.
Мы все обошли стол несколько раз, наш чудный хоровод сильно удивил бы кого-то со стороны. Стол как стол, полированная столешница, боковины украшены замысловатой резьбой, изысканно изогнутые ножки. Потом я присела и заглянула под стол. Внимательно осмотрела столешницу снизу, мне показалось, что в правом углу отступает кусочек, тетушка и Иван тоже заглядывали под стол.
– Ваня, смотри, видишь, там кусочек отступает?
– Иван залез под стол целиком, уголком топора поддел выступающую доску, неожиданно она отвалилась, и на пол упал маленький ящичек, который очевидно, был выдвижным, если бы мы догадались потянуть за часть резного плинтуса.
Но ящичек был пуст. И неизвестно, его опустошили только что или он был пуст уже давно?
Первой пришла в себя тетя. Она вылезла из под стола, отряхнула юбки и спокойно сказала:
– Искать тут больше нечего, может, пойдем в дом?
Я тоже вылезла, Иван пытался приделать ящичек на место, но я его остановила.
– Не надо Иван, идем в дом, запри флигель покрепче и забей проклятую дверь досками
– Хорошо, пани.
– А, мы тетушка пойдем в дом, и скажи мне, отчего я сегодня во сне гостевую спальню видела?
Мне показалось, что тетя сейчас завоет.
– Опять ты за свое! Не отстанешь?
– Нет!
– Ладно, в той спальне была комната тетки, когда она в доме жила, а в молодости, была ее детская, вообще в той стороне детские были, там крыша не так текла.