И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ
Шрифт:
- Зюгма, генерал — можете идти. И заберите своих… солдат.
Слово «умрунов» чуть привычно не сорвалось с его языка, но он вовремя спохватился — Елене рано еще было знать это. Пока с него было достаточно проверки его бессмертия и превращения в руины самых роскошных покоев замка.
Слово царя, даже сказанное вполголоса, было законом.
Пока.
И оба придворных мужа и умруны, без лишних напоминаний, побросав все дела, быстро, как вода из решета, исчезли.
Костей остался с пленницей наедине.
Несколько секунд ему понадобилось на то, чтобы вспомнить,
Наверное, это была очень запоминающаяся и емкая фраза — сейчас мы этого уже не узнаем.
Потому что, воспользовавшись замешательством противника, Серафима решила углубиться на его территорию.
- Смотрите! — трагично вскинув брови домиком, обвела дрожащей рукой она картину разрушения вокруг, медленно начинающую вырисовываться из оседающей пыли. Любой вражеской армии, чтобы добиться такого, пришлось бы поработать в три смены как минимум два дня. — Посмотрите, что вы наделали!
- Я???!!!..
- Да, вы! Это произошло по вашей вине! Неужели унижать и оскорблять несчастную девушку, и без того грубо и внезапно похищенную вами из родного дома, доставляет вам удовольствие?!..
В другое время Костей без раздумья ответил бы утвердительно, но теперь что–то ему нашептывало, что наставала пора пересмотреть систему ценностей.
Но некоторые люди предпочитают до конца отрицать очевидное.
- Да, сударыня, — он твердо сжал губы и вперился единственным оком в переносицу пленницы, потому что так и не смог решить, в какой именно глаз собеседнику лучше смотреть. Как бык, который видит перед собой матадора, помахивающего красным плащом, и верит, что чтобы сравнять его с землей, надо всего длишь хорошо разбежаться, он был не в силах оставаться на месте. — Это ВЫ устроили тут разгром, и ВЫ будете продолжать здесь оставаться, нравится вам это, или…
- Нет. Меня вполне бы устроили эти покои, если бы не пыль, — матадор, сделав изящный поклон, отступил в сторону. — Видите ли, я не выношу пыли. Я выхожу из себя. Но если с этим ничего нельзя поделать даже при помощи магии… Извините, я не хотела вас обидеть, я понимаю, что у каждого чародея — свои ограничения, пара отработанных эффектных трюков, за которыми стоят годы упорного труда…
За спиной у пижона в красном плаще оказалась яма. Но бык, даже провалившись туда со всеми рогами и копытами, так и не понял, что произошло.
- Трюков? — презрительно перекосившись, выплюнул это слово Костей. — Ограничения? У меня нет ограничений! Смотрите, вздорная женщина!
Серафима быстро решила, что за «вздорную женщину» отыграется позже, и стала смотреть.
Костей, победно ухмыляясь, провел рукой, как будто стирая что–то со стекла, на груди его вспыхнул алым огнем камень, и вся пыль и паутина исчезли из комнаты, как будто их там никогда и не было.
- Смотрите!
Стены покоев на глазах оделись в черный шелк.
- Смотрите!
Шелковое черное платье
- Смотрите!
Кровать покрылась таким же шелковым покрывалом, по которому тут же разбрелась отара упитанных подушек в наволочках из — угадайте! — черного шелка.
Серафима перед следующим превращением успела заключить с собой пари, чтО покроется в черный шелк следующим ходом, и сама же себе проиграла, потому что предположить, что черным шелком можно покрыть пол, не хватило воображения даже у нее.
Камень на груди царя стал медленно меркнуть.
- Трюки! Годы! — высокомерно хмыкнул Костей и торжествующе глянул на пленницу, ожидая увидеть восхищение, благоговение, изумление, но наткнулся на задумчивый оценивающий взор.
- Искусство ваше вельми необычайно есть, — перешла на старолукоморский почему–то Серафима. — Но не кажется ли вам, царь, что черный для жилой комнаты будет несколько мрачноват?
Костей в недоумении уставился на нее. С его точки зрения «мрачновато» было не недостатком, а комплиментом.
- Я бы сказала, цвет морской волны сейчас чрезвычайно модный, — так же медленно продолжала думать вслух царевна. — Но я понимаю, что, наверное, это слишком сложно…
- Сложно? — фыркнул Костей. — Нет ничего проще!
Текучий жест рукой, вспышка камня — и Серафима ощутила себя на дне морском.
- От такого количества этого цвета у меня начинается морская болезнь! — синхронно с комнатой позеленев, простонала она. — Давайте попробуем золотой!..
Снова жест, вспышка…
- Нет, столько золотого — пошло! Пожалуй, лучше светло–синий, с ненавязчивым набивным рисунком… Нет, зачем вы покрывало с подушками сменили — там золотой был вполне к месту!.. Ах, не надо было обратно переделывать, раз уж сменили! Я думаю, белый с голубыми цветами будет самое то… Костей, ну разве, по–вашему, кактус — это цветок? И, тем более, где вы видели голубые кактусы? Когда я говорила «с цветами», я имела ввиду что–то вроде розочек… Ну, и что, что голубых роз не бывает! Их не бывает гораздо чаще, чем голубых кактусов!.. И они должны быть вытканы на шелке, а не нарисованы, фи, это же ширпотреб!.. — мысленно поблагодарив Елену Прекрасную за столь ненавидимые ей часы, проведенные в лавках с тканями, Серафима сконцентрировалась, обвела проворным взглядом комнату и с новым вдохновением продолжила:
- …Нет, это не все. Если вы не хотите устроить здесь пожар, нужно заменить факелы в кольцах на стенах на люстру под потолком… Нет, не такую! Свечей должно быть больше!.. Нет, еще больше! В три яруса!.. И хрусталя… И золота… А сами свечи синие… Нет, бежевые… Нет, белые… Или лучше синие?.. Ну, ладно, давайте оставим морскую волну. Ну, и что, что у нас не было морской волны на свечах? Сейчас будет, вы же великий маг!.. А чтобы потолок не загорелся, его нужно поштукатурить и покрыть лепниной… Ой. Что это?.. Лепнина? Как вы ее представляете? Костей, вы не представляете, что такое потолочная лепнина! Современная потолочная лепнина — это когда в центре располагается художественная группа из цветов, орнамента, животных или листьев растений, а по периметру потолка…