И СТАЛИ ОНИ ЖИТЬ–ПОЖИВАТЬ
Шрифт:
Костей, как прилежный ученик на уроке иностранного языка, мог бы сходу задать по нескольку вопросов к каждому члену только что услышанного им предложения, потому что прозвучи оно по–вамаясськи, оно не стало бы менее понятным для него, но вслух пока смог произнести только одно универсальное вопросительное слово:
- Че–во?..
- …Но поскольку речь у нас идет о целом замке, а не просто о комнате или доме, то и мыслить мы будем масштабней. Значит, так. Запоминайте, ваше величество. В северо–восточном углу двора замка у нас должен быть
- Глаза?!.. Что у стен имеются уши, я такое слышал, но чтобы глаза…
- Да, глаза, — не терпящим возражения тоном подтвердила Серафима. — Чтобы никто не смог сглазить ваше финансовое положение.
- Ну, если вы так думаете…
- Это не я так думаю. Это утверждает хуо–ди. Вопросы есть?
- Э–э–э…
- Замечательно. Тогда продолжим. Куда открываются двери в замке?
- На себя?..
- Плохо. Надо от себя. Чтобы плавному току энергии синь ничего не препятствовало. Придется переделать. Так… В каком направлении стоят кровати?
- Какие… кровати?
- Все кровати в замке.
- Н–не знаю… В разном?
- Плохо. Надо чтобы с запада на восток. И спать на них нужно непременно на спине, по стойке «смирно», головой к восходу Солнца. Чтобы энергия дзяо плавно входила спящему в пятки, выходила через макушку и не застаивалась.
- Но какое отношение это имеет к деньгам?!
- Деньгам не все равно, к кому приходить. И они никогда не появятся у человека, у которого в районе третьего чакраборти произошел застой энергии дзяо. Так учит хуо–ди.
- Да?..
- Да. Так, пойдем дальше. Что у нас в юго–восточном углу замка?
- Кухня?..
- Плохо! Кухня — стихия огня. Она должна быть на противоположной стороне от пруда — стихии воды, чтобы не было конфликта между этими двумя стихиями. Нет, ваше величество. Это из рук вон никуда не годится. Ваши подданные неправильно спят, не там едят, не туда ходят, и с таким отношением к хуо–ди вы еще хотите, чтобы ваша страна была полной чашей?! С сегодняшнего дня в юго–восточном углу замка у нас будет роща денежных деревьев. Надеюсь, это можно поручить советнику Зюгме. Ну, хоть что–то ему ведь можно у вас поручить?
- Выращивать деньги как яблоки? — заморгал царь, и было похоже, что его один глаз старался за двоих. — До этого я бы никогда не додумался…
- Нет, ваше величество, это будут простые деревья, только к веткам нужно привязать золотые монеты. Подобное притягивается к подобному. Утка летит к уткам. Волк бежит к волкам. Энергия синь течет к энергии сянь. А деньги идут к деньгам. Так пишут вамаясьцы в трактатах о хуо–ди. И им виднее.
- А что — это самая богатая страна?
- Да, — с твердой как базальт уверенностью отрезала
- А как они разбогатели?
- Продавая книги об искусстве хуо–ди остальному миру. А теперь — вперед, ваше величество. Нас ждут великие дела.
Только Серафима ступила на порог своих апартаментов заключения, как навстречу ей кинулась Находка.
- Чего ваше царственное величество изволят пожелать?
- Ничего не надо, спасибо.
- Нет, если вашему царственному величеству нужно умыться, кос… прическу расчесать, туфельки помыть, наряды погладить, в стирку чего отдать…
- Нет, я сама, спасибо.
- А, может, почитать чего прикажете на ночь…
- Сказку рассказать, песенку спеть, — ухмыльнулась царевна. — Все еще спасибо, все еще не надо. А что, девица, ты еще и читать умеешь?
- Нет, ваше царственное величество, не умею.
- А чего ж тогда предлагаешь? — удивилась Серафима.
- Так ить я ж не сказала, что почитаю, я токмо спросила, может, прикажете… Приказать–то каждый может, а токмо я грамоте не ученая, я сразу говорю…
- Чудная ты, Находка, — усмехнулась царевна, и вспомнила вдруг: — Кстати, тебе сегодня есть где спать? А то ведь вчера на ковре, бедная, клубочком свернувшись, уснула.
- Есть, ваше царственное величество, — умудрилась поклониться на ходу горничная. — Есть. Господин кастелян Ужим приказали сегодня после обеда принести кровать и поставить в соседнюю с вашей комнату.
- Это хорошо, — удовлетворенно кивнула Серафима. — Спасибо тебе за заботу, Находка, и спокойной ночи. Ступай, милочка, — видя, что горничная все еще колеблется или мысленно перелистывает список доступных услуг, изобразила она снисходительно–покровительственный тон, которым боярыни у нее дома разговаривали с прислугой.
Это сработало, и служанка, еще раз поклонившись и пожелав царице спокойной ночи, удалилась к себе за стенку.
Убедившись, что осталась одна, Серафима плюхнулась в кресло перед камином и вытянула ноги к огню — так удобнее было думать. Надо было спокойно подвести итоги трудового дня. Устраиваясь поудобнее, она почувствовала, как в бок под слоем собольего манто ей впечаталось что–то маленькое и твердое.
Коробочка, которую она сегодня днем позаимствовала у Костея в Пауке и про которую на время напрочь позабыла!
Надо посмотреть, что хоть там, внутри. Может, ерунда какая–нибудь — так прямо сейчас и надо будет сжечь ее. Еще не хватало, чтобы она на глаза кому–нибудь из этой шатии–братии попалась не вовремя.
Серафима не без труда выловила из лабиринта складок манто и платья коробочку и повертела ее для начала в руках, осматривая.
Коробок как коробок. Маленький, берестяной, потемневший от времени, без надписей или знаков, внутри что–то брякает, суда по всему — маленькое.
Царевна подцепила крышку ногтями и не без труда, скрипя берестой и зубами, открыла ее.