И жили они долго и счастливо
Шрифт:
А с другой стороны, что если нет никакого суженого, нет никого, кто был бы предначертан судьбой. Что, если все они лишь заложники обстоятельств? Но ведь тогда выходит, что ответственность за выбор и за отношения лежит только на них самих... Страшно выходит, в самом-то деле.
— Женщиной на ночь я точно быть не хочу, — тихо ответила Василиса, отводя взгляд.
— Я не хочу тебя на ночь. Я предлагаю тебе быть моей.
Кощей сохранял ледяное спокойствие, а Василисе нестерпимо захотелось сбежать с кухни. Зачем она все это начала? Зачем продолжила? Что она станет с этим делать? Зеленые глаза гипнотизировали. Василиса чувствовала себя бандар-логом
«Ближе... Ближе... Бандар-логи».
Один единственный маленький голубоглазый бандар-лог, уже готовый подставить шею под острые клыки.
Или еще нет?
Она никак не могла решить для себя, нужно ей это или нет.
— Что тебя смущает? — спросил Кощей.
Здесь бы ему вальяжно откинуться на спинку стула и скрестить руки на груди, но под ним был табурет. Почему-то эта мысль насмешила и немного успокоила Василису. Условия и обстоятельства подминали под себя не только слабеньких обезьянок, но и самых сильных мира сего.
— Разве я тебе противен? — продолжил между тем допрос он. — Или это из-за того, в кого ты влюбилась? Но тогда почему ты сейчас не с ним?
— Что?
Василиса удивленно подняла взгляд и обнаружила, что ее собеседник выглядит раздраженным. И все встало на свои места. Он так и не понял. Поэтому так странно вел себя все утро. И, судя по всему, поэтому пошел вечером в бар. И женщина эта. Блондинка. Василиса украдкой взглянула на кончик светло русой косы. Вот глупый!
Она вдруг испытала сильнейшее чувство умиления и нежности. Желание обнять и приласкать. Успокоить. Она так давно не испытывала ничего подобного. И может быть нет смысла обдумывать каждый свой шаг? Однажды она уже попыталась действовать рационально, а куда ее это привело? И Василиса не стала сдерживаться. Лучше сделать и пожалеть, чем жалеть о том, чего так и не сделала… Она порывисто встала с табуретки, сделала к нему шаг, наклонилась и поцеловала, успев заметить мелькнувшее на его лице удивление.
— Я влюбилась в тебя, дурачок, — прошептала она между поцелуями.
А она и не знала, как замечательно это бывает. Губы у Кощея были сухие, и едва отросшая щетина слегка кололась, но поцелуй был великолепен, и не потому, что Кощей как-то по особенному хорошо целовался, а потому что она целовала того, в кого была влюблена, потому что она хотела этого едва ли не в первый раз жизни, и это было так ново и потрясающе, словно она делала это вообще впервые.
Но внезапно Кощей перехватил инициативу. Прижал к себе, набросился жадно, с напором, и это отрезвило ее.
Василиса резко вспомнила, что ее смущает.
Она уперлась руками ему в грудь и отпрянула. Кощей подался было за ней, но остановился на полпути. Зеленые глаза смотрели непонимающе и с почти детской обидой, будто она лишила его чего-то действительно важного.
— Что? — спросил он, ища ответ в ее лице и не отпуская. — Не уходи… Что не так?
— Я не смогу снова… — прошептала Василиса, стараясь не смотреть ему в глаза.
— Не сможешь снова что?
— Быть чьей-то собственностью.
И Кощей отпустил ее. На маленькой кухоньке особо некуда было податься. Василиса отошла к раковине, обняла себя за плечи. Без его рук было прохладно, одиноко и немного грустно, но зато проще и спокойнее.
— Я не собираюсь превращать тебя в свою собственность… — начал было Кощей, но потом видимо понял, как звучит эта фраза в свете всей их истории, и оборвал сам себя.
— Я не
Василиса мысленно сосчитала до десяти, пытаясь успокоиться. Был еще один вариант, только она не была уверена, что Кощей сочтет его приемлемым. Что в той форме, в которой она хотела к нему прибегнуть, его вообще можно было таковым счесть. Но, кажется, это был ее единственный шанс. Она должна была сказать все и сразу. Если она не сделает этого, то все повторится. Если она хочет свободы, то должна научиться постоять за себя и свои границы.
— Ты как-то сказал, что я могла бы обсудить с тобой условия, — осторожно произнесла Василиса.
Она ожидала, что Кощей разозлится, но он внезапно расслабился и даже улыбнулся. Сложил пальцы домиком на столе и принял очень уверенный и деловой вид. Василиса невольно позавидовала. Хотела бы она ощущать себя также. Но в данной момент она чувствовала только вину оттого, что не могла по-другому.
— Деловой подход, — хмыкнул Кощей. — Ценю. Что ж, давай обсудим. Чего ты хочешь?
— Я продолжаю работать, — выпалила Василиса. — Продолжаю жить в своей квартире. Продолжаю дружить с Настей и ходить с ней туда, куда захочу, — она заглянула ему в глаза, пытаясь определить, уже перешла черту или еще нет, но Кощей был спокоен.
— Что ж, — кивнул Кощей после небольшого промедления. — Свобода воли и равноправие сторон. Вполне закономерные и законные требования. Хотя меня немного удручает твое желание продолжать жить в этой халупе, но если тебе так нравится…
Василиса понуро ссутулилась, и он вздохнул.
— Хорошо, извини, не халупа. После моего замка любая квартира покажется клетушкой, не сердись. В общем, я согласен с твоими условия.
— Это не все, — она закрыла глаза, набралась решимости и сказала главное. — Я не хочу больше замуж. И не хочу детей. И я не готова оставить тебя здесь на ночь прямо сегодня, если ты, конечно, понимаешь, о чем я. И ты должен пообещать, что если я решу все это прекратить, ты отпустишь меня… И ты не поведешь меня в Навь. Пожалуйста...
— Изумительное начало прекрасных отношений, — несколько ошарашенно протянул Кощей. — Но я согласен. Ты хочешь магическую клятву?
Василиса в неверии распахнула глаза. Не может быть! Но на лице Кощея не было и тени улыбки. Он не шутил и не смеялся над ней.
— Не надо клятвы, — это было опрометчиво, но она и так потребовала от него слишком много. Если потребовать ещё и это, то лучше вообще ничего не начинать. — Мне будет достаточно твоего слова.
— В таком случае, оно у тебя есть.
— А твои условия? — обмирая, спросила Василиса.
После ее списка он был вправе потребовать от нее что угодно, и вряд ли она имела моральное право ему отказать. Кощей усмехнулся, но потом вдруг стал предельно серьезным.
— Просто будь мне верной. Согласна?
Василиса кивнула. Это она могла ему обещать. Потом опомнилась.
— Да… Да.
— А теперь иди ко мне, — нетерпеливо позвал он, протягивая ей руку.
И она пошла, на мгновение подумав, что Каа все-таки заполучил своего бандар-лога, дав ему обещание просто подержать в пасти, но не есть. Надолго ли его хватит? Что ж, кажется, ей предстояло это выяснить. Но как же хорошо было в его руках. И она снова поцеловала его. На этот раз Кощей был сдержанней и излишнего рвения не проявлял, за что Василиса была ему благодарна. Она отстранилась и тут же поняла, что зря это сделала. Ей было мало.