И.О. Злой Королевы
Шрифт:
Тарун, Клара и Аста вполне согласились с моими аргументами, напомнив, что первая, пробная и, полагаю, она же последняя моя, Марины Солонцовой, попытка урезонить недоброжелателей при помощи темной магии вызвала по всей округе чудовищную волну силы. В храмах вырубило большинство артефактов, а со школы, быстренько построенной нынешним «мэром» Орехового Дола снесло тщательно выплетенную иллюзию добротного здания.
И Вайсдан...
— Что с замком? — встревожилась я.
— Сама посмотри, — пряча улыбку в усах, предложил Тарун.
Я вышла и посмотрела, стараясь не коситься
Вайсдан сбросил иллюзию. Лихо наведенные фаном Пого мороки не смогли противостоять мощи моей волны.
Закатные лучи окрасили стены в розовый. Густой плющ и сейчас продолжал карабкаться от окна к окну. Даже драгоценные витражи на втором этаже остались целы, и оттуда на меня с упреком взирали давно вымершие единороги, попирающие копытами змей и грифонов.
— Какая же красота! — простонала я, не решаясь пока войти под своды замка.
«Вайсдан, — Галата, расположившаяся на площадке для драконов вместе с Валатиком, лениво зевнула. — Позови слышащего, Пришлая, Маленькое Крыло соскучился по няньке».
— Вот пусть сам и позовет.
«Маленькое Крыло вчера был признан своим отцом, — укоризненно напомнила дракониха. — Он не должен звать, человеки сами должны знать, когда явиться, даже будущие короли».
— Ага, — кивнула я, — как будто у будущего короля дел других нет. Кайл еще не король, А у нас дрова заканчиваются. И вообще, неизвестно, что будет завтра. Мы здесь как на пороховой бочке. Рано или поздно, но что-нибудь грохнет. Ну ладно, Маленькое Крыло, беги к Кайлу, Трисс и Унцику, они все трое с утра бездельем маются.
И слава богам, что их не увезли.
Валатик понесся к амбару, по-гусиному вытянув шею.
Кстати...
— Зачем ты убила фана Пого? Мы собирались его отпустить, чтобы в деревне видели, что он жив. У выхода из Долины ждет войско барона Холенца. Он не забыл, что присягал мне. У барона хорошие маги, они разобрались бы с предателем. Теперь против нас ополчится весь Орден.
«Никто не смеет атаковать моего сына, — прошипела Галата, и ее глаза засветились нехорошим оранжевым отблеском. — Этот старикашка... от него было мало толку, больше разговоров и угроз. Главное, чтобы твоя падчерица знала, что ты мертва».
— Камилла видела мою якобы смерть?
«Ей изготовили волшебное зеркало, на жертвенной крови. Оно гораздо сильнее твоего. Тринадцатый маг… Тьма…... ее душа все дальше от тела, а тело заняли демонические сущности. По сути, она сама демон».
— И она может видеть нас сейчас? — ужаснулась я.
«Уже нет. Я велела твоим друзьям положить на крышу гномьи цепи. Теперь никто не сможет за вами подглядывать. Твоя падчерица уверена, что ты мертва. Во-первых, она видела, как в тебя выстрелил твой паладин, во-вторых, Зеркало каждый день повторяет ей, что она самая красивая женщина в королевстве. А это означает, что тебя больше нет».
— А раньше, значит...
«Несколько дней назад Зеркало говорило, что королева Катарина-Мара всех милее, умнее и сильнее».
— Ну, — польщенно шмыгнула носом я, — хоть какое-то признание.
«Один из людей монаха сбежал в Долину, —
***
— Кто ты? — Камилла шагнула к нему из темноты зала.
Эвейн содрогнулся. Некогда прекрасная дочь короля еще не утратила былой красоты, но Тьма успела наложить отпечаток на ее черты. Она превращалась в лича – неживое-немертвое существо, с одним из которых Эвейн лишь раз столкнулся в Тень-Долине, но и того раза ему хватило, чтобы держаться от личей подальше.
— Я принес… моя королева, вы дали поручение доставить вам сердце и печень Моргаты.
— Я посылала Довьена. Ты не Довьен.
— Эвейн тейр Фэрэль, к вашем услугам. Довьен… мертв.
— Он и раньше не был особо живым, — алые губы королевы растянулись в улыбке. И зубы под ней тоже оказались… алыми.
— Его развоплотила дракониха Моргаты.
— Бедняга. И ты решил послужить вместо него за вознаграждение? Я тебя вознагражу.
Превращением в себе подобного лича в самом лучшем случае, подумал паладин, но вслух сказал:
— Благодарю, моя королева.
— Моргаты… она мертва… я видела. Глупая, могла бы стать бессмертной… Давай сюда свою добычу. Ты предан Ордену?
— Да, госпожа.
— Служи мне.
Глаза привыкли к темноте. Эвейн подошел к длинному столу, во главе которого расположилась Белоснежка. Высокая служанка с неживым лицом принесла огромный поднос, и Эвейн сгрузил на него ношу из окровавленного мешка. Та же служанка подала госпоже нож и вилку.
— Это действительно плоть Моргаты? — уточнила Камилла. — Я чувствую магию, но она так неясна.
— Это сердце и печень Моргаты, — подтвердил Эвейн, преданно глядя в глаза королеве.
Но потом слегка отвернул голову, словно ему было неприятно смотреть на пиршество Камиллы. Та довольно улыбнулась и взялась за нож.
Кусочек, еще один… сырое мясо не так вкусно, как приготовленное на огне. Белоснежка с трудом прожевала ломтик печенки.
Риск был большим, но, кажется, и этот план сработал. По мере того, как Камилла ела, ее лицо расслаблялось. Вот уже и вилка переместилась в правую руку – детям всегда удобнее есть без ножа.
— По крайней мере, так мы ее назвали… Моргатой, — Эвейн деликатно прокашлялся.
— Что? — Камилла застыла. Кровь стекала у нее по подбородку.
— Говорю, мы назвали ее Моргатой. Бедная свинка. Какие-то темные маги повадились зачаровывать свиней, предназначенных для драконихи Галаты. А в деревне вечная путаница с доставками. Вот свинок и перепутали, и не раз. Кто съедал порченое мясо, тот через несколько минут впадал в детство и начинал нести какой-то бред. Не волнуйтесь, моя королева, маги из госпиталя, что стоит на границе с гномьими землями, пытаются найти лекарство. Думаю, уже скоро найдут.