Идентификация
Шрифт:
— Острогорский, ты? — послышался смутно знакомый голос
А потом из темноты вынырнула коренастая фигура. Штабс-капитан гардемаринской роты, с которым мы сначала гоняли по лесу старшего Гагарина, а потом бок о бок штурмовали поместье Распутина.
— Угу, — мрачно кивнув, я пожал протянутую руку. — Какими судьбами?
— Да здесь вообще наших хватает, — Штабс развернулся и указал на несколько фигур, замерших чуть в стороне от остальных. — Многих этот беспредел задолбал, так что, если появилась возможность навести порядок…
— То
Про поиск таинственной лаборатории Распутина Морозов, похоже, предпочел не распространяться.
— А как еще, если полиции плевать?
— А Сергей Юрьевич в курсе? — прищурился я.
— Нет. Надеюсь, что и не узнает, — помрачнев, буркнул штабс. — Мне кажется, ты тоже его в известность не поспешил поставить. А должен бы…
— Кому должен — всем прощаю. — Я ухмыльнулся и закинул дробовик на плечо. — Ладно, чего уж теперь.
Судя по всему, Морозов-младший использовал… скажем так, кое-какие личные связи — отцы чуть ли не трети офицеров гардемаринской роты заседали в Совете безопасности, и всех их его сиятельство наверняка знал лично чуть ли не самого детства. Так что солянка получалась в высшей степени интересная: Гардемарины, курсанты Морского корпуса, Следственный комитет. И какие-то мутные личности в сторонке…
Кажется, ночка предстоит та еще.
— Давайте вместе держаться, — предложил штабс. — Иван, кстати.
— Владимир. — Я снова пожал протянутую руку. — Давай. Так оно как-то… Спокойнее.
— Мужчины, выдвигаемся! — послышался зычный голос бородача, и все сразу пришло в движение.
Что ж. Сейчас увидим, каким образом Морозов-младший здесь «улики» искать собрался…
Машины остались на пустыре, а мы двинулись в сторону частного сектора, разбившись на несколько групп. Шли через лес, по колено в снегу, перемахнули через железнодорожную насыпь, миновали посадку и вышли к поселку с тыла. И только когда до ближайших построек осталось метров пятьдесят-семьдесят, бородатый поднял руку и остановился, оглядывая театр предстоящих действий.
Да уж, Морозов был прав: трущобы те еще. Куча домов, домишек и домиков, жавшихся друг к другу, как пчелиные соты. Вот только в пчелином улье порядка куда больше, как в прямом смысле, так и в переносном. Узкие извилистые улочки были завалены хламом, дороги не расчищены… Из дымоходов и просто дырок в крышах шел вонючий дым, а сами лачуги выглядели так, будто их собирались снести еще в прошлом веке, да так и забыли.
На весь Цыганский, как его называли в Красном Селе, квартал, было всего несколько нормальных домов. Стояли они по центру, особняком от остального «шанхая», отгородившись от бедноты высокими и крепкими заборами. Да и отопление там было явно не печным. Видимо, там жили местные воротилы. Бароны…
Или как их называют теперь, когда среди местной шушеры цыган уже не больше половины?
Бородатый изобразил рукой пару жестов, и часть импровизированного отряда отделилась от основной массы. Темные фигуры
Ладно. Будем надеяться, что у страха глаза велики, и я себе слишком много насочинял. Вот только опыт прожитых шестидесяти с лишним лет подсказывал, что на самом деле все примерно так и обстоит. Но чего уж теперь…
— Делимся на группы. Идем по улицам, заходим в дома, осматриваем на предмет запрещенки. Наркотики, оружие, самогон… Двигаемся от краев к центру, население сгоняем туда же. Кто начнет возмущаться или сопротивляться… Вы знаете, что делать. — Мне показалось, что бородатый хищно усмехнулся под балаклавой, предвкушая развлечение. — Все, пошли. Ты и ты, — Палец в перчатке поочередно указал на меня с Камбулатом. — Идете со мной, страхуете спину, смотрите, чтоб никто не свалил в лес. Вперед!
Бородатый и еще один из незнакомых мужчин, которых я заочно отнес к ведомству Морозова-младшего, двинулись вперед. Вместе с ними пошла еще двойка — из тех, кого я про себя окрестил мутными типами. Мы с Камбулатом — за ними, переглянувшись на ходу. В балаклаве мой товарищ выглядел незнакомо и чуждо, будто вдруг превратился в кого-то другого, мне совершенно не знакомого. Охватившие его эмоции выдавали только глаза.
Кажется, боевой задор, с которым мы ехали сюда, покинул Камбулата окончательно, и теперь все происходящее уже не казалось ему веселым и интересным приключением.
Ладно. К черту эмоции. Морозов прав: кто-то все равно должен навести порядок, если ни полиция, ни власти не реагируют. А питать теплые чувства к местным у меня не было ни единого повода, особенно после атаки на физфак. Мои собственные методы в прошлой жизни сложно было назвать мягкими, исполненными высокой морали или однозначно этичными. И прозвище Серый Генерал я заслужил не только за раннюю седину.
Так что все метания — прочь. Пришло время вскрыть этот гнойник.
— Готовы? — бородатый взглянул на меня, и не дожидаясь подтверждения, повернулся ко второй двойке. — Ваша сторона левая, наша правая. Вы, — снова взгляд на нас, — остаетесь здесь. Появится кто не из наших — лупите по корпусу. Все, работаем!
Четыре фигуры разделились, расходясь по разные стороны улицы. Бородач на миг замер у дверей ближайшей лачуги, а потом врубил фонарь на цевье в режим стробоскопа и мощным ударом ноги снес хлипкую дверь с петель.
— На пол! Все на пол, быстро! Лежать, я сказал!
Глава 7
Грохнул дробовик, послышался истошный женский крик, мат, звуки ударов… Примерно то же самое раздалось и с другой стороны. А через полминуты хаос охватил весь поселок: крики, ругань, выстрелы… Я покачал головой.