Иди и не греши. Сборник
Шрифт:
— Если что, звони мне на работу, — сказал я.
— Что вы обо всем этом думаете? — спросила Света.
Я посмотрел на нее внимательно.
— У тебя интересный голос, — заметил я. — С таким голосом легко озвучивать детей.
— Правда? — улыбнулась она, полагая, что я произношу комплимент.
— Например, позвонить по телефону и представиться Васей, — продолжил я.
Некоторое время она над этим думала, потом глянула на меня с ужасом.
— Вы думаете, что это я?..
— Предполагаю, — поправил ее я. —
— Но мы все были дома! — сказала Света.
— Все? — спросил я.
— Абсолютно. Марина поднялась поздно, около десяти, и мы только сели завтракать, когда позвонили охранники.
— А во сколько был звонок Мише?
— Милиционер сказал, что звонили в двадцать минут десятого, — сказала Света. — Минут через десять он выскочил.
— А телефон у вас где стоит? — спросил я.
— У нас автономная трубка. Каждый раз на новом месте, не найдешь. Марина вечно ругается, требует, чтоб ее клали на место.
— А когда позвонили охранники, где была трубка? — спросил я.
Она задумалась.
— Мы завтракали, — сказала она. — Трубка на столе лежала…
— Вадим был с вами?.
— Он подъехал без четверти десять. Мы же хотели ехать к Мише. А тут звонок…
— То есть, у всех вас полное алиби, да?
— Да, — кивнула Света. — Вы что, серьезно нас подозреваете?
Мы уже подъехали к телевидению, и я выдал реплику под занавес:
— Подозревать всех — мой долг!
Я полез из машины, и Света испортила сцену, заявив обиженно:
— Тогда и себя подозревайте!..
Как я и ожидал, Валера Хабаров еще оставался на студии, попытавшись заняться монтажом материала. Я имел возможность посмотреть все, что они отсняли, и нашел, что из этого можно сделать веселенькую сценку.
— Звук только ужасен, — сказал я. — Придется тебе их переозвучивать. Знаешь, какая это морока?
— Я думаю озвучить их на испанском языке, — сказал Валера.
Я покосился на него с кислой миной.
— Почему не хинди?
— Понимаете, сейчас все сериалы идут на испанском. Это будет пародия на кусочек мыльной оперы. С косноязычным переводом на русский.
Я сразу вспомнил письмо, полученное Мариной.
— Интересная мысль, — пробормотал я рассеянно.
— А вот, какой у нас клип получился, — предварил он уже вчерне отмонтированный музыкальный кусочек.
Мы посмотрели весь эпизод, и, кроме нескольких провальных моментов, я нашел его прекрасно сделанным.
— Дырки прикроешь при окончательном монтаже, — сказал я. — Когда соберется вся публика, и можно будет дать реакцию зрителей.
— Да, конечно, — соглашался он, возбужденно покачиваясь.
Этому парню нравилась его работа, и это было главное.
— Не боишься, что тебя за такой клип от церкви отлучат? — спросил я.
Он посмотрел
— Вы думаете, это грешно?
— Во всяком случае, благочестия тут не так много, — усмехнулся я.
Он вздохнул.
— Это надо оценивать все вместе, — сказал он. — Когда передача будет собрана. Вот в четверг я думаю снимать совсем в другом ключе.
— В четверг? — нахмурился я.
— Да, я же говорил, мы будем снимать сцену с Мариной Рокшей.
— Боюсь, с четвергом будут проблемы, — я с сомнением покачал головой.
— А что? — испугался Валера. — Она отказывается?
— У Марины Рокши сегодня украли сына, — сообщил я. — Будем надеяться, что к четвергу его найдут.
— Как украли сына? — обомлел Валера..
— Киднэпинг, — сказал я. — Явление широко распространенное… Сам понимаешь, она сейчас не в рабочем состоянии.
— В милицию сообщили?
Я не стал отвечать, а вместо этого позвонил на службу своему давнему другу, майору милиции Виктору Залесскому. Он теперь был в городском управлении лицом весьма значительным и потому мог знать новости по делу.
— Привет, Паша, — отозвался тот. — Да, конечно слышал… Нам уже сам губернатор звонил, интересовался ходом поисков. Шума много, но дела пока мало.
— Машину нашли около вокзала, — напомнил я. — Надо бы проверить поезда.
— Проверяем, — сказал Витя. — Меня это дело касается мало, но если честно, то тут есть очень подозрительные особенности.
— Свои сработали, хочешь сказать? — усмехнулся я. — Я даже могу назвать тебе имя человека, которого можно подозревать в первую очередь.
— Я уже в курсе, — сказал Витя. — Пропал твой человек. Жена его уже подняла панику и сообщила о твоем звонке. Как мне известно, Марина уже объяснила ситуацию, поэтому арестовывать тебя сегодня не будут.
— Он считает себя отцом мальчика, — сказал я.
— Я догадываюсь, — сказал Залесский. — Но тебе не кажется, что для такой ситуации мамаша слишком много нервничает?
— Пожалуй, — согласился я задумчиво.
— Подождем развития событий, — ухмыльнулся Витя. — Все станет ясно, когда преступники потребуют выкуп. Много она может за него дать?
— Тут, Витя, ситуация еще круче, — я в двух словах рассказал ему историю о наследстве и опеке над ним.
Валера сидел напротив меня, слушал весь, разговор и качал головой.
— М-да, — вздохнул Витя. — Некрасивая получается история, Паша… Хорошо, что мне не приходится этим делом заниматься.
— Все не так просто, — сказал я. — Мне кажется, у нас еще будет повод удивиться неожиданным поворотам.
— Думаешь?
— Да, — сказал я. — И я серьезно опасаюсь за мальчика.
— Ну, — недоверчиво протянул он, — это уже твои творческие домыслы. Подождем, посмотрим, как все повернется. Я думаю, все кончится выкупом. Вот только заплатит ли опекун? Дело шито белыми нитками.