Идти туда, где ты
Шрифт:
– У нас в «White House» огромный зоомагазин есть. Хотите, завтра махнем.
– С каких пор зоомагазины в Петербурге стали редкостью? – лениво спросила Алиса.
– «White House» - это мой первый проект, - деловито сообщил Макаров, откинувшись на спинку стула. – Совсем не интересно?
– Не очень. Я, видишь ли, эгоистка. Интересуюсь только своим собственным.
– Творческим людям это свойственно, - пожал плечами Илья.
– Я не творческая, мне интересно, - вдруг подала голос Сонька, заставив уже Макарова
– До сих пор тебя архитектура не интересовала, - усмехнулась Алиса.
– Меня интересуют магазины. И кинотеатры. И аттракционы. Потом запрете меня в вашу тюрьму в Испании до конца лета и все!
Проигнорировав заявление дочери, Алиса заставила ее жевать, а не болтать. Она почувствовала явное облегчение, когда обед был окончен, и сдержанно попрощалась с Макаровым, отклонив его предложение отвезти их.
Но дома ее ждал сюрприз: Сонька учинила ей настоящий допрос, разве что не с пристрастием.
Видимо, и до этого она помалкивала через силу. И в ресторане, и в дороге. А оказавшись в стенах старой двушки во Всеволожске, девочка, едва только переодевшись и умывшись, явилась к матери в гостиную, где та присела поработать, и, уперев руки в боки, отчеканила:
– И кто у нас Илья?
– Что значит – у нас? – удивленно переспросила Алиса.
– Ну, у тебя, - прыти в интонации не особенно поубавилось, хотя звучало, как шаг к отступлению. Вместо этого Сонька уселась на диване возле мамы и проговорила: - Я его запомнила. Он домой приходил.
– И не у меня. Илья всего лишь двоюродный брат твоего отца.
Сонька на мгновение замерла, состыковывая, по всей видимости, полученную информацию со своими впечатлениями. А потом уточнила:
– Дядя мой, что ли?
– Дядя...
– И чего было сразу не сказать? И он не сказал! – удивилась она.
– Они давно не общались. Не уверена, что будут в дальнейшем, - на ходу импровизировала Алиса.
– Поругались? – продолжала пытку дочка.
– Родственников не выбирают, в отличие от друзей. И потому у них могут быть разные взгляды на многое.
– Агааааа… - Сонька закусила губу и задумалась. Думала, видимо, основательно, поскольку молчание установилось надолго. А потом тема была переведена на что-то другое и, в конце концов, Алисе все-таки удалось поработать.
Но расслабляться оказалось рано. Потому что уже после ужина, отправляясь в комнату, которую определила как свою, девочка подлетела вдруг к матери и очень серьезно спросила:
– А вы с дядей Ильей тоже поругались, да?
– Нет, Соня, я с ним не ругалась.
– Понятно… Он, вроде, нормальный, да? В смысле… как человек?
– Нормальный, - согласилась Алиса.
– И давай на этом остановимся.
Сонька только кивнула – на всякий случай. Поцеловала мать на ночь и упорхнула к себе.
Только вот остановиться не получилось.
____
[1] Ты обещала рассказать.
***
Утро
Но наслаждаться идиллией им пришлось недолго. В дверь позвонили. Алиса вздохнула и сказала:
– Наверняка баба Зоя явилась. Сонь, открой, пожалуйста…
Соня, несколько притихнувшая после увлекательной прогулки и последующего разговора накануне, подняла глаза от планшета и тяжко вздохнула, будто бы ее не дверь отворить попросили, а, как минимум, по воду сходить. На рассвете. На другой конец села. Но когда мать работала, приходилось считаться. Этими правилами руководствовались все домашние, включая Лену. Сонька недовольно слезла с дивана и поплелась в прихожую. Щелкнула замком и выглянула в проем. Рот ее медленно открылся буквой О. И в следующую секунду она уже кричала в комнату:
– Мам, это дядя Илья приехал!
«Дядя Илья» изумленно глянул на девочку, губы его расплылись в удивленной улыбке. И он негромко проговорил:
– Доброе утро!
– Доброе, - поздоровалась Алиса, выходя в коридор и запахивая халат. – Каким ветром?
– Юго-восточным, - ответил он, вваливаясь в квартиру. – Погода хорошая, вы дома сидите.
– Мама работает, - пискнула Сонька, но глаза ее уже загорелись.
– Именно! Некогда.
– На меня же работает, - глаза его беззаботно сверкнули.
Он выглядел иначе, чем накануне. Как-то легче, проще. Не так «тяжеловесно». Мятые потрепанные джинсы, тенниска ярко-красного цвета с белым воротником, мокасины. Взъерошенные волосы и отросшая за эти дни щетина, сейчас превращающаяся в настоящую бороду, странным образом не добавлявшая ему лет.
Если бы кто-то из двух женщин знал, как ему дается сейчас эта легкость, может быть, и пожалели бы. Воспоминания о квартире во Всеволожске у Макарова сохранились не самые радужные. От последнего визита – и вовсе передергивало, но он пытался запихнуть все это подальше. Наверное, даже успешно. Во всяком случае, Алиса оставалась столь же невозмутимой, как в первую секунду, когда вышла в коридор – не заметила.
– Зоомагазин. «White House», - напомнил он с улыбкой.
– Мог позвонить! – сердито сказала Алиса.
– Да? – искренно удивился Макаров.
– Вероятно, ты – нет, - вздохнула Алиса.
– Поехали? – осторожно, но с абсолютно наглым и нераскаявшимся взглядом светло-серых сейчас глаз спросил он.
– Ты же обещала! – вдруг взвизгнула следом за ним Сонька и точно так же посмотрела на мать. Две светлые головы были обращены к ней.
– Во-первых, я ничего не обещала, - сказала Алиса, внимательно глядя на дочь и избегая смотреть на Макарова. – А во-вторых, ты еще не позавтракала.