Идущие на смерть приветствуют тебя!
Шрифт:
— Врешь, — сказал я, отшатнувшись. — Не может такого быть. И о чем же та идет речь, в этой переписке?
— Дайте мне время и я предоставлю вам доказательства, — прошептал Бамбали.
Я посмотрел в его ясные, широко открытые глаза. Кажется, не врет. Мне показалось, что кто-то схватил меня за горло и сдавил изо всей силы.
Неужели Донатина и вправду плетет интриги за моей спиной? Впрочем, чему здесь удивляться? В этом городе ложь сидит на предательстве и погоняет вероломством.
— Сделай это и займешь его место, —
В ночной стычке две центурии потеряли около десятка человек, из них двое убитыми, остальные ранены. Лакома сидел на ложе, а полевой архиатр перевязывал ему окровавленную голову.
— Как ты себя чувствуешь, доблестный дукс? — спросил я. — Как же так получилось?
— Они напали из-за угла, император, — морщась, ответил Красная Борода. — Как заправские бандиты. И их было больше, чем пара десятков, намного больше. Если бы мы не подоспели ночью, к утру канал был бы разрушен, а все рабочие перебиты.
— Значит, они все-таки планировали туда наступление, — сказал я, сопоставляя то, что сообщил Бамбали. — И мы успели вовремя?
— Да, я оставил там центурию для охраны, но этого может не хватить, — опять поморщился Лакома. — Хотя сегодня днем народ опять может взбунтоваться. Кто-то ходит среди них и подбивает на неповиновение. Говорят, что здесь замешана дочка Севера.
— Ну конечно, как же без этой стервы, — сказал я, вспоминая Секстилию. — Ладно, отдыхайте и береги себя. Вместо тебя пока командование возьмет Эрнак.
Лакома устало опустился на ложе, а я отправился обратно во дворец. Солнце уже поднялось и заливало лучами площадь.
В малом тронном зале собрались Фальк и Траян с помощниками, а еще казначей Беллатор, организатор Евмен, мой главный конюшний Помптим Экзупетр и советники из городской курии. Подготовка к проведению Квинкватрий шла полным ходом.
— Из Рима к нам приедут двадцать экипажей, — сообщил Евмен, зачитывая списки, которыми он обложился со всех сторон. — Из Неаполиса семь колесниц, из Мутин — пять колесниц, из Капуи — десять, из Брундизий — две и из Регий — четыре.
Ого, да это неплохо. Вроде бы у нас и в самом деле получаются международные соревнования.
— Как вы знаете, в других городах империи также существуют партии колесниц, — продолжал докладывать Евмен. — Я подготовил подробный доклад, сколько их в каждом городе, если хотите, я зачитаю, император?
Я поднял руку и покачал головой.
— Это уже лишние подробности, Евмен, лучше обрисуй в общем чертах ситуацию с партиями.
Комит по администрированию послушно кивнул и поведал дальше, поминутно сверяясь со свитком:
— В остальных городах империи, по большей части, везде есть партии «синих» и «зеленых». Четыре крупные партии, как в Равенне, есть только в Риме и Константинополе. Во всех остальных городах их только по паре, разве что в Капуе есть еще «красные» и «белые»
— Отлично, отлично, — сказал я. — Меня интересует, как же вам удалось так быстро связаться с ними? Никакой гонец не успел бы добраться так стремительно и привезти от них ответ.
— Голубиная почта, император, — объяснил Евмен. — Она до сих пор существует. Мы отправили голубя в Византию, и вскоре получили ответ.
Ага, вот оно что. Между прочим, хорошее дело. Надо бы распространить новинку во все города империи. Интересно, можно ли сейчас создать телеграф между городами или это несбыточные мечты?
— Это была информация по колесницам, мой император, — продолжал доклад комит. — Теперь расскажу по дальнейшей организации праздников.
Он на мгновение запнулся, снова вгляделся в список и сказал:
— Император, я рассмотрел разные варианты и предлагаю провести соревнования наподобие Акцийских игр. Это изолимпийские игры, то есть они проводятся по тем же правилам, что и старинные игры в Элладе. Помимо гонок колесниц, туда включаются атлетические и музыкальные состязания. Кроме того, я предлагаю провести гребные соревнования, в новом вырытом канале. Победителей мы наградим венками из тростника, в знак того, что игры посвящены Нептуну. Ну, и под конец праздника можно провести бестиарии, то есть отдать на растерзание диким зверям преступников, приговоренных к смертной казни.
— Ого, программа получилась очень насыщенная, — сказал я. — Только я не уверен насчет бестиарий. Понравится ли это народу?
Присутствующие рассмеялись, будто я сказал удачную шутку.
— Император изволит шутить, — сказал Траян. — Да ведь народ постоянно просит провести бестиарии. Мы так давно их не проводили. В последние годы этому препятствовала только церковь, потому что подобные казни напоминали им о великих мучениках, отдавших свою жизнь за христианскую веру. Сам же народ на подобные развлечения сбегается со всех сторон. Если вы сделаете вход в амфитеатр платным, то заработаете уйму денег.
Беллатор усиленно закивал головой, полностью согласный с факционарием русиев, а я задумался. Вот ведь оно как! А я со своим гуманным мышлением двадцать первого века, конечно же, чересчур добр к преступникам. Кажется, если я буду настаивать на отмене бестиарий, подчиненные попросту не поймут меня.
— Ладно, я поговорю с епископом и постараюсь решить этот вопрос, — сказал я медленно, так и не приняв еще окончательное решение. — Чтобы церковь не чинила препятствий.
Хотя, с другой стороны, если казни будут подвергнуты всяческие изверги, вроде маньяков и убийц, а также растлителей детей, то я буду только за.