Идущие на смерть приветствуют тебя!
Шрифт:
— Мы сейчас улетим в сторону, — предупредила Лициния, если позволите теперь называть ее так. — Держи поводья обеими руками, дурак.
Я не успел ничего ответить, потому что из боковых улочек выскочили несколько десятков человек с дубинками и ножами и бросились наперерез квадриге. Я едва успел схватиться за поводья обеими руками и направить коней в сторону. Колесница заметалась по улице, мы чуть не вылетели из нее. Корпус экипижа затрещал. Люди закричали:
— Вот он, держи сосунка! — и попытались схватить коней под уздцы.
В это время подоспел
Первыми же ударами он раскроил черепа троим нападавшим, а толпа сразу подалась назад. Я хлестнул коней поводьями и они помчались вперед, давя людей, пытавшихся нас остановить.
Двое людей, что хватали коней под уздцы, с криками упали под копыта и скрылись из виду. Колесница с хрустом проехала по чему-то мягкому и тут же с дороги послышались крики боли. Кажется, мы сломали кому-то руку или ногу.
Освободившись, я погнал коней дальше. Оглянулся и увидел, как Марикк отбивается палицей от наседающих на него людей, а их фигурки отлетают под его ударами, как тряпичные куклы. Надо бы помочь, сначала подумал я, а потом решил, что он обязательно сможет пробиться.
— Берегись! — закричала Лициния.
Оказывается, из соседнего переулка навстречу нам выкатилась повозка, груженная камнями. Ее тащили четверо новых нападающих. Я с отчаянием увидел, что мы не успеем проскочить, столкновение неизбежно. Ладно, раз уж не удастся избежать аварии, то надо хотя бы вывести из строя как можно больше противников.
Натянув поводья что есть силы, я направил коней в ту сторону, где пыхтели злоумышленники. Они едва успели заметить, что я еду на них. В то же мгновение кони добрались до них.
Троих из них они успели сбить и затоптали копытами. Колеса моего экипажа снова с отвратительным хрустом проехали по чьим-то распростертым на земле телам. А вот четвертый почти успел спрятаться за повозкой, но корпус колесницы с размаху ударился по ней и раскололся на куски. Мы с девушкой вылетели на дорогу, а повозка перевернулась и камни посыпались наземь.
Я несколько раз перекувыркнулся, потеряв ориентацию в пространстве, затем стукнулся обо что-то твердое, да так, что из глаз посыпались искры. Некоторое время я лежал, ничего не понимая, оглушенный и разбитый. Затем зрение и слух постепенно вернулись ко мне.
Кто-то тряс меня за плечо и сфокусировав зрение, я увидел, что это Лициния. Видимо, девушка приземлилась гораздо удачливее меня. Хотя как сказать, на щеке у нее алела царапина, а все лицо и волосы испачканы в пыли.
— Вставай, скорее, чего ты разлегся? — тревожно спрашивала девушка.
Я поднял голову и огляделся. Вдали в конце улицы Марикк еще до сих пор громил нападающих, но несколько из них уже заметили, что моя колесница остановлена и помчались к нам во весь опор. Глядеть на их свирепые рожи и посверкивающие в лучах заходящего солнца ножи было для меня непосильным испытанием.
Опираясь
Схватив девушку за руку, я шатаясь, нырнул вместе с ней в переулок. Здесь было тихо, сумрачно и безлюдно. Бежать по улочке тоже не имело смысла, поэтому мы тут же вбежали в ближайший двор, окруженный высоким забором. В глубине двора стояла четырехэтажная инсула, что было чертовски кстати, там можно будет спрятаться от погони. Вдоль фасада тянулись портики с колоннами. Недалеко от входа стояла цистерна с водой.
Мы едва успели забежать в многоэтажку, как на улочке раздались крики преследователей. Внутри тянулся коридор. Первые этажи инсул обычно сдавались в аренду под торговые лавки, они как раз выходили витринами на улицу Кардо Максимус. Мы прошли по коридору и я не находил прохода к лавкам. Видимо, хозяева предпочли, чтобы проходы во двор инсулы были заделаны. Ладно, тогда нам дорога на второй этаж.
Дойдя до конца коридора, мы наткнулись на двустворчатую деревянную дверь. Отворив ее, мы очутились перед травертиновой лестница, ведущей на верхние этажи инсулы. Быстро поднявшись по ней, мы прошли несколько дверей и я ворвались в одну из квартир с открытой дверью.
Судя по всему, эта двухкомнатная квартира с кубикулой-спальней, экседрой, полукруглой глубокой нишей с куполом и медианумом — прямоугольной комнатой в центре квартиры, хорошо освещенной и выходящей окнами на улицу. Медианум служил залом и коридором, из него можно было попасть в остальные комнаты квартиры.
Заперев дверь на засов, я подошел к окнам и осторожно выглянул наружу. Вот проклятье, окна как раз выходили на улицу, где только что закончилось побоище с нападавшими. Марикк как раз уже умчался вперед по улице, разыскивая меня. Злоумышленники, а их осталось не меньше десятка, перекрикивались, расспрашивая друг друга:
— Где этот чертов сосунок? Ну почему он такой изворотливый?
— Он не мог уйти далеко, вон его колесница.
— Постойте, вы что не видите, люди Реция все-таки остановили его, — сказал кто-то более глазастый. — Пошли, надо разыскать сучонка, он не мог уйти слишком далеко.
— Клянусь тестикулами Юпитера, он знал о том, что мы поджидаем его, — сказал кто-то другой. — Поэтому чуть не ушел от нас.
— Вот дьявол, его телохранитель ударил меня по плечу, — стонал третий. — Он сломал мне руку. Вызовите врача.
В коридоре инсулы тоже послышались топот и крики. Преследователи гнались за нами по пятам. Того и гляди, настигнут.
Я огляделся и глубоко вздохнул. Потом вернулся к двери, где стояла растерянная Лициния и отодвинул засов.
— Что ты делаешь? — прошептала девушка. — Они же ворвутся сюда.