Идущий на смех

Логинов Геннадий

926

Удар копытом в лоб, тем более в таком возрасте, дело жуткое…

Если Вы живучий — переходите на параграф 931, а если нет, и Вы попадаете на этот параграф впервые, добавьте ключевые слова « » и запишите 15 пунктов Героизма и 15 пунктов Вдохновения, а затем Если Вас не устраивает эта концовка, и Вы желаете другого завершения истории, переходите на параграф «0».

927

— Узас! Узас! Узас! — вопит молоденькая

куртизанка, вылетая из комнаты с перекошенным лицом. На лице до неприличия много косметики, передние зубы выбиты, из одежды один корсет — всё в лучших традициях подобных мест.

— Уууужас! Уужас! — вопит вторая, вылетая за ней следом.

Спустя некоторое время выходит ещё одна и, поправляя непокорный локон, комментирует:

— Ну да, ужас. Но не «ужас-ужас-ужас»!

После этого из комнаты выходите уже и Вы — уставший, но отдохнувший, как бы парадоксально это на первый взгляд ни звучало.

Вы получаете +10 пунктов Героизма, +1 пункт Шутовства и +10 пунктов Вдохновения!

Ну что, теперь Вам несколько полегчало, хотя и денег поубавилось, и жить на что не понятно. Для полного счастья Вам теперь хочется выйти за город, погулять на природе, послушать шелест листвы, журчание ручья и пение птиц. Ну, может быть, ещё немножечко порыбачить…

Тем не менее, эти планы моментально нарушило неожиданное появление какого-то причудливого щёголя.

Он был одет достаточно вычурно, но богато: шитый золотом чёрный шёлковой камзол с высоким жёстким воротником, кружевными широкими рукавами и буфами; золотой кулон на шее; перстни с самоцветами на пальцах; изукрашенная рапира с изогнутой гардой в инкрустированных рубинами ножнах; берет с чёрным жемчугом и павлиньим пером…

Судя по всему, это был какой-то важный чиновник, по долгу службы зашедший в такое место, куда он в жизни не ступил бы по доброй воле, и больше всего на свете желавший поскорее уйти.

— Любезнейший, скажите, это Вы — тот самый маркиз Гвидобальдо-Раньери? — очевидно боясь подцепить своим чутким носиком какую-нибудь заразу, пришедший достал надушенный кружевной платочек, поднеся его к лицу двумя холёными пальчиками, оттопыривая при этом мизинчик.

— Да, я, — кивнули Вы. — А в чём, собственно, дело?

— Ой, слава Богу! Наконец-то я Вас нашёл! — пройдя к Вам, он протянул Вам свиток, запечатанный сургучом. — Я — Гийом Дель Монте-Кассино, уполномоченный представитель господина Монтенья. Дело в том, что в соответствии с последней волей господина Монтенья, всё его движимое и недвижимое имущество в Кокани переходит к Вам.

Вы не сразу переварили услышанное:

— Прошу прощения, одну минуточку… Монтенья — Монтенья… Кхм, да, был такой. Дружил с моим отцом. А что, он ещё жив? В смысле, был?

— Очевидно, что да, — выражая снобистским тоном серьёзные сомнения в глубине Ваших умственных способностей, ответил Гийом и, явно не желая оставаться здесь и далее, продолжил: — Причины мне не известны, но особняк с прилегающей территорией, хозяйством и слугами теперь Ваш, с чем

и поздравляю. За сим — разрешите откланяться… Фу, что за место, и как тут только можно дышать…

Поспешив к выходу, этот человек оставил Вас с довольно смешанными чувствами — 885

928

— Ну, вот и славно, — промолвил Годелот. Вы с Мартином обменялись взглядами, красноречиво говорившими всё и без слов.

Рупрехт присел, осматриваясь по сторонам, он был сама невозмутимость. Стефан казался самым измотанным, и вскоре задремал.

Перерыва, пусть даже и короткого, всё-таки хватило, чтобы несколько привести себя в силы и мобилизовать перед готовящимся предприятием.

Вы получаете +5 пунктов Вдохновения!

Вскоре Годелот разбудил парня пинком и весь отряд направился к обнаруженному Вами потайному пути.

— Вперёд, — скомандовал Вам Годелот. — Но только смотри — без глупостей…

Ну, уж куда без них-то, родимых — 934

930

Вы подходите и начинаете с интересом рассматривать коня, но в этот момент позади Вас раздаётся голос:

— Эй, что это ты делаешь?

— Да так, хороший жеребец, интересно было подойти, посмотреть, — достаточно доброжелательно отвечаете Вы.

— Ну что, подошёл? Посмотрел? А ну пошёл отсюда! — с раздражением бросает щёголь.

Да что он себе, в конце концов, позволяет? Чтоб какой-то сопляк разговаривал с потомственным маркизом Гвидобальдо-Раньери в подобном тоне? Да не родился такой человек! Хоть Вы и шут, но Вы — человек, а не собака, чтобы кто-то смел бросаться такими словами!

— А ты кто такой, чтобы со мной так разговаривать? Во-первых, я гожусь тебе в деды, а во-вторых, я дворянин, — резонно замечаете Вы.

— Ой, насмешил. Такие «дворяне» мне отстойник чистят, — скорчив язвительную физиономию, сострил парниша.

Что ж, даже если Вы не вспыльчивый человек, всякому ангельскому терпению есть предел…

— Если Вы умеете сражаться — 1231

— Если нет — 1240

931

Очнувшись спустя некоторое время, Вы обнаруживаете себя в уютной кровати. Голова, как и ожидалось, сильно болит. А чего Вы, спрашивается, ожидали? Вас что, в детстве не учили, что к коням (и вообще к копытным животным) нельзя подходить сзади? Не учили, что это может плохо закончиться?

— Ну что, очнулся, старый дурак? — Вы узнаёте этот голос, хотя и не слышали его уже много лет.

— Бартоломеу? — произносите Вы, смутно всматриваясь в некогда знакомые черты. Не то чтобы Вы близко общались со своим родственником, но по молодости иногда виделись.

— А кого ещё ты, интересно, ожидал увидеть? Преподобного Бенедикта Нурсийского? Кому ты ещё, хрен старый, нужен? — раздражённо ворчит он. — Я тут обошёл все улицы, узнал, что произошло. Я знал, конечно, что ты — идиот, но чтобы до такой степени…