Иерусалим обреченный (Салимов удел; Судьба Иерусалима)
Шрифт:
– Я должен тебе сказать, - объявил Хенк.
– Ничего не могу поделать, Ларри. Я должен.
– Конечно, - Ларри достал из нижнего ящика стола бутылку виски и налил две щедрые порции.
– В чем дело?
Хенк попробовал, сделал гримасу и проглотил.
– Когда я нес ключи вниз, я кое-что видел. Похоже на одежду. Рубашка и джинсы. И тапочек. Мне показалось, что это был теннисный тапочек, Ларри.
Ларри пожал плечами и улыбнулся:
– Ну и что?
– Этот мальчонка Гликов
Ларри продолжал улыбаться. Он чувствовал свою улыбку, как ледяную маску.
Хенк конвульсивно сглотнул:
– Что, если парни, которые купили Марстен Хауз, пришили мальчишку?
Все. Слово прозвучало. Ларри проглотил остатки огненной жидкости из своего стаканчика.
И сказал, улыбаясь:
– Может, ты и тело видел?
– Нет... нет. Но...
– Это дело полиции. Так что я отвезу тебя прямо к Перкинсу.
– Ларри снова наполнил стаканчик Хенка, и рука агента вовсе не дрожала.
– Только знаешь... Будет куча неприятностей. Насчет тебя и официантки Делла... Как ее, Джекки?
– Что, черт побери, ты несешь?
– Хенк смертельно побледнел.
– И до твоей незаконной рекомендации они наверняка докопаются. Но ты исполняй свой долг, Хенк, как ты его понимаешь.
– Я не видел тела, - прошептал Хенк.
– Отлично, - улыбнулся Ларри.
– Может быть, ты и одежды не видел. Может, то были просто тряпки.
– Тряпки, - тупо повторил Хенк Петерс.
– Конечно, ты же знаешь эти развалины. Там любую дребедень можно найти. Разорвали какую-нибудь старую рубашку на половые тряпки.
– Конечно, - Хенк снова осушил свой стакан.
– Ты умеешь во всем разобраться, Ларри.
Крокетт достал бумажник и отсчитал пять десятидолларовых бумажек.
– Это за что же?
– Забыл совсем тебе заплатить за то Бреннаново дело в прошлом месяце. Ты напоминай мне о таких вещах, Хенк, ты ведь знаешь, до чего я забывчив.
– Но ты...
– Да если на то пошло, - перебил Ларри с улыбкой, - ты мне можешь что угодно рассказывать сегодня вечером, а я напрочь об этом позабуду завтра же утром. Ну разве не досадно?
– Да, - прошептал Хенк. Его дрожащая рука потянулась за деньгами. Он встал так резко, что чуть не опрокинул стул.
– Послушай, я должен идти, Ларри... я не... я должен идти.
– Возьми с собой бутылку, - предложил Ларри, но Хенк уже подходил к двери и не стал задерживаться.
Ларри налил себе еще виски. Его руки все так же не дрожали. Он выпил и налил опять, и повторил все сначала. Он думал о сделках с дьяволом. Зазвонил телефон. Он поднял трубку. Выслушал.
– Это улажено, - произнес Ларри Кроккет.
Выслушал ответ. Повесил трубку. Налил себе еще стакан.
Хенк
Сельскохозяйственный магазин Мильта Кроссена располагался на углу Джойнтер-авеню и Железнодорожной улицы, и большинство городских старых чудаков проводили здесь время, когда шел дождь и парк становился необитаем.
Когда Стрэйкер приехал в своем "паккарде-39", как раз моросило и Мильт с Патом Миддлером вели степенную беседу, выясняя, в каком году Джудди, девчонка Фредди Оверлока, сбежала из дому - в 1957-ом или 58-ом.
Когда Стрэйкер вошел, все разговоры прекратились.
Он оглянулся вокруг, увидел Мильта, Пата Миддлера, Джо Крэйна, Винни Апшу, Клайда Корлисса и бесстрастно улыбнулся.
– Добрый вечер, джентльмены, - сказал он.
Мильт Кроссен поднялся, завязывая передник:
– Чем могу помочь?
Стрэйкер купил говядину, ребра, несколько гамбургеров и фунт телячьей печенки. К этому он добавил кое-какую бакалею: муку, сахар, фасоль.
Эти покупки производились в полной тишине. Завсегдатаи магазина сидели вокруг печи, курили, с мудрым видом глядели в небо и украдкой посматривали на чужака.
Когда Мильт закончил упаковку, Стрэйкер взял пакет, одарил присутствующих новой бесстрастной улыбкой, сказал: "Всего хорошего, джентльмены" - и вышел.
Клайд Корлисс выплюнул табачную жвачку в плевательницу. Винни Апшу достал сигаретную машинку и принялся артистически скручивать сигарету.
Они следили, как чужак грузит свой пакет в машину. Они знали, что все вместе эти покупки должны весить не меньше тридцати фунтов, а он у всех на глазах сунул пакет под мышку, будто подушку, набитую пером. Наконец машина исчезла за деревьями.
– Странный парень, - сказал Винни.
– Это один из тех, что купили прачечную, - пояснил Джо Крэйн.
– И Марстен Хауз, - добавил Винни.
Прошло пять минут.
– Как, по-вашему, пойдет у них дело?
– поинтересовался Клайд.
– Может пойти, - сказал Винни, - особенно летом. Сейчас все с ума посходили.
Всеобщий ропот одобрения приветствовал его слова.
– Сильный парень, - заметил Джо.
– Угу, - согласился Винни.
– Видели - "паккард-39" и ни пятнышка ржавчины?
– Это был "паккард-40", - поправил Клайд.
– У "сороковки" другие крылья, - возразил Винни.
– Это был "тридцать девятый".