Иерусалим обреченный (Салимов удел; Судьба Иерусалима)

Кинг Стивен

– Да, - Бен достал доллар и положил его на стол, испещренный кольцевыми призраками пивных стаканов.
– Как дела?

– Неплохо. Как тебе новый оркестр?

– Сильно, - сказал Бен.
– Допивай, пока не высохло. Я плачу.

– Весь вечер я ждал, пока кто-нибудь это скажет. Джекки! Неси кувшин моему дружку! Да лучшего!

Джекки принесла кувшин на подносе, сверкающем мокрыми монетками, и уставилась на доллар на столе так, как будто это был какой-то новый вид таракана.

– Все вместе доллар сорок, - заявила

она.
– Хорек Крэйг, когда ты так вопишь, ты похож на петуха, которому сворачивают шею.

– Ты очень мила, дорогая, - отозвался Хорек.
– Это Бен Мерс. Он пишет книги.

– Привет, - сказала Джекки и исчезла.

Бен налил себе пива, и Хорек последовал его примеру, профессионально наполнив стакан доверху, не теряя ни капли с пеной.

– За тебя, приятель! Как пишется?

– Отлично, Хорек.

– Я видел, ты гуляешь с девочкой Нортонов. Настоящий персик, правда? Здесь лучших нет.

– Да, она...

– Мэтт!
– заорал Хорек так, что Бен чуть не уронил стакан. Это действительно звучало как вопль петуха, прощающегося с жизнью.

– Мэтт Берк!
– Хорек отчаянно махал рукой, и седой мужчина стал проталкиваться к ним через толпу.
– Вот парень, - обернулся Хорек к Бену, - с которым ты должен познакомиться.

Подошедший выглядел лет на шестьдесят. Высокий, в чистой фланелевой рубашке, расстегнутой у ворота.

– Привет, Хорек, - сказал он.

– Как живешь, приятель? Этот парень остановился у Евы. Знакомься Бен Мерс. Представляешь, книги пишет.
– Он взглянул на Бена.
– Мы с Мэттом росли вместе, только он получил образование, а я - шиш.

Бен встал и пожал руку Мэтту Берку.

– Я читал одну из ваших книг, мистер Мерс. "Воздушный танец".

– Зовите меня Беном. Надеюсь, она вам понравилась?

– Кажется, больше, чем критикам.
– Мэтт сел.
– Думаю, со временем она выиграет. Как живешь, Хорек?

– Гадостно, - сообщил Хорек, - как всегда. Джекки! Стакан для Мэтта!.. Милая девушка. Дочка Морин Тэльбот.

– Да, - подтвердил Мэтт.
– Она была у меня. В 71-м. А ее мать - в 51-м.

– Мэтт учит в школе английскому, - пояснил Хорек Бену.
– У вас найдется, о чем поговорить.

– Я помню Морин Тэльбот, - сказал Бен.
– Она стирала моей тетке и приносила белье в корзинке с одной ручкой.

– Вы из нашего города, Бен?
– спросил Мэтт.

– Я жил здесь в детстве. У тети Синтии.

– Синтии Стоунс?

– Да.

– Мир тесен, что и говорить, - Мэтт налил себе пива.
– Ваша тетушка училась в первом старшем классе, в котором я преподавал. Как она?

– Она умерла в 1972-м.

– Простите.

Оркестр закончил песню и столпился у бара. Разговор перескочил на новую тему.

– Вы приехали в Джерусалемз Лот писать книгу о нас?
– спросил Мэтт.

В голове Бена зазвонил предостерегающий сигнал.

– В каком-то смысле - да.

–

В этом городе можно писать. "Воздушный танец" - хорошая книга. Надо бы, чтобы у вас здесь появилась еще одна хорошая книга. Когда-то я подумывал сам написать ее.

– Почему же не написали?

Мэтт улыбнулся - легкой улыбкой без следов горечи.

– Не хватило одной важной вещи. Таланта.

– Не верь ему, - Хорек старался наполнить стакан из пустого кувшина, - у него куча таланта. Учителя - удивительные люди. Никто их не любит, а они...
– Хорек покачался на стуле в поисках подходящего выражения. Он сильно опьянел, - ...соль земли. Пардон, пойду дам течь.

И отправился через зал, натыкаясь на людей и окликая их по именам. Издали его перемещение напоминало траекторию пьяного биллиардного шара.

– Вот вам руина хорошего человека.
– Мэтт поднял палец, и официантка появилась почти немедленно, обратившись к нему "мистер Берк". Она оказалась немного шокированной тем, что ее старый учитель пришел сюда общаться с такими, как Хорек Крэйг. Когда она ушла за новым стаканом пива, Бену показалось, что у Мэтта испортилось настроение.

– Мне нравится Хорек, - сказал Бен.
– Что с ним случилось?

– О, никаких историй. Бутылка. Она въедалась в него глубже и глубже с каждым годом, а теперь забрала его целиком. Он получил серебряную звезду на второй мировой. Циник мог бы сказать, что лучше бы он погиб там.

– Я не циник, - возразил Бен.
– Мне он все равно нравится. Только, пожалуй, я отвезу его сегодня домой.

– Хорошо сделаете. Я прихожу сюда время от времени послушать музыку. Мне нравится громкая музыка: я глохну. Я так понял, что вы интересуетесь Марстен Хаузом. Ваша книга будет о нем?

Бен подпрыгнул:

– Кто вам сказал?

– Как там поется в той старой песне?
– улыбнулся Мэтт.
– "Я услыхал это сквозь виноградную лозу..." Лоретта Старчер, вот кто был, выражаясь газетным языком, моим источником информации. Она - библиотекарь в нашей местной литературной цитадели. Вы искали статьи о том старинном скандале в газетах и книгах. Кстати, книга Ламберта хороша: он сам приезжал сюда расследовать в 1946-м, а у Сноу спекулятивная дребедень.

– Я знаю, - ответил Бен машинально.

Перед его внутренним взором внезапно возникла тревожная картина: вот плывет рыбка среди водорослей по своим делам и, как ей кажется, без помех. Но отдались от нее на пару шагов, взгляни со стороны и поймешь: она в аквариуме.

Мэтт расплатился с официанткой и продолжал:

– Да, отвратительные дела здесь творились. И это отразилось на городе. Конечно, такого рода сказок везде хватает, но здесь, мне кажется, было что-то принципиально серьезное.

Бен невольно проникся восхищением. Учитель высказал ту самую мысль, которая тлела в его собственном подсознании с самого дня приезда в город.