Иглы в воде
Шрифт:
– Моя гамма – тёмно-синяя. Я сама себя в неё окунула и испачкалась по самое не хочу.
– Так ли это? – ещё глоток. – Мне кажется, просто кто-то там, в твоём прошлом, подвёл тебя к этому оттенку, тебе понравилось, вот ты в нём и пребываешь. Конечно, ты сама ответственна за то, как долго всё это будет продолжаться. Но если тебе хорошо в тёмно-синем и, мне кажется, оно тебе к лицу, так почему бы не понять, кто тебе его подарил, и не вспомнить этого человека? – девушка погрузилась в записи.
Я
Тёмно-синий мне подарили не так давно: пару недель назад. Я испугалась и решила законсервировать свои впечатления от соприкосновения в номинальной пустоте и тишине, но это ведь невозможно. Есть люди, и точка. Они просто есть. Не в моей власти отказываться от них.
Этот вечер мы говорили как сёстры. Она была старшей. Я не просила о сестре – но тогда всё вышло чрезвычайно органично. Кто-то за мной присматривал, это точно.
Спасибо.
Чёрная смородина
Федя работал барменом в одном небольшом, но уютном заведении в центре Петербурга.
К тому моменту, когда он показался мне настойкой, мы дружили полтора года.
Я села в зале. На входе заметила, что за стойкой Феди не было. Мне дали меню, я, не буду скрывать, с некоторым сожалением углубилась в список блюд. До меня донеслось:
– Кому это?
– Юле.
– Какой Юле?
– Ну нашей же.
Из-за стойки вышел мой высокий друг, что было несколько неожиданно. Он приветственно помахал мне и подошёл прямо к столику, более того, сел за него.
Я отвлеклась от меню.
– Привет.
– Привет, – не могла сдержать улыбки.
К нам прибежала администратор:
– С тобой всё хорошо? – она обращалась к Феде.
– Даже очень.
Она продолжала вопрошающе смотреть, её взгляд перебегал от стула к глазам бармена и обратно.
– У нас за стойкой куча людей, – на этих словах девушка решила удалиться.
В смежном с баром зале кроме меня никого не было.
– Тебе же нельзя садиться?
– Ну а я взял да и захотел.
– Тогда я перейду за стойку.
– Как хочешь. Я просто подошёл поздороваться, – он мило улыбнулся (какой уставший). – Сиди там, где удобно. Ты прошла незаметно – не понимаю, как так произошло, – и вновь улыбка, как щепотка корицы. Я представила себе кулинарную программу, где очаровательный ведущий всякий раз произносит сладким голосом: а теперь приправим блюдо корицей. Щепотка.
Как мне казалось, я незаметно поправила волосы, точно хотела избавиться от этой добавки – она никак не шла к ним. Я утром выбрала определённый стиль, вкус и придерживалась его – к чему мне корица?
– Я всё же пересяду.
– Давай помогу, – он взял столовые приборы
За стойкой сидели многие, я обратила внимание на четверых – двоих мужчин с длинными волосами, уже изрядно подвыпивших, и двух девушек, пребывающих в таком же состоянии. Группа активно беседовала, хохотала и не стеснялась в выражениях.
Странно, подумала я, ведь сейчас воскресенье – зачем они напились, нелогично как-то.
Свободными оказались два стула, разбросанных по краям длинной стойки.
– Сядешь сюда? – Федя определил меня ближе к своему рабочему месту.
Я чувствовала некоторую беззащитность. Как много людей – самых разных, неожиданно пьяных. Но в уголке здесь, напротив Феди, мне было хорошо, и я отошла, точно согрелась.
– Как ты? Всё так же, работаешь как пчёлка?
– Да, без изменений.
– Какая молодец, горжусь.
Мы обменялись щепотками.
Он занимался делом – миксовал коктейли для дам, а это было не просто. Затем принялся готовить шоты. Целую батарею.
Ему кричали парни в кепках:
– Давай быстрее! Да и с нами.
Он смотрел на меня. Мы всё понимали – некрасиво, но куда деваться? Лучше относиться ко всему с юмором.
Батарея встала напротив группы. Все угостились, в том числе и Федя. Он вернулся.
– Знаешь, нелёгкое это дело, пить то, что сам приготовил, ой, нелёгкое.
– Правда?
– Самый ужас в том, что мне начинает нравиться, – он нарезал яблочко и поставил передо мной блюдце. – Ты хочешь яблоко? Мне нужно его прикончить, было бы неплохо – так.
– С удовольствием.
Одна из девушек сетовала:
– Федя! Ну что такое? Почему ты не обращаешь на нас внимания! Мы хотим с тобой болтать. Куда ты ушёл?
– Дамы, не волнуйтесь. Всё хорошо.
Ему пришлось подойти к ним. Так весь день он приближался к людям, которые по большей своей части были ему неприятны. Пробежала мысль – а я ему приятна? Прихожу, пользуюсь положением.
Мы пересеклись взглядами на секунду, он отвёл глаза, прищурил их и пытался вникнуть в разглагольствования пьяной барышни с копной рыжих волос.
– Я очень рад тебя видеть. Я всегда рад тебя видеть, – как бы прочитав мои мысли, сказал он, возвращаясь к раковине. – И знаешь, если тебе будет плохо когда-нибудь, приходи сюда и прямо с порога начинай материть меня. Я не обижусь – это хорошо. Вот увидишь, ты втянешься.
– Ну что ты такое говоришь? – я долгое время держала в руках салфетку, а потом отпустила её.
Федя был занят своим делом, но клочок бумаги не мог оставить его равнодушным. Он тут же схватил его и выбросил.
– Привычка.