Игра в аду
Шрифт:
– Потому что, если нет, то так ему и скажи.
Макс и Бель напоминают мне брата с сестрой. Хотя, порой даже семьи так не заботятся друг о друге.
– Почему он делает это? – спрашиваю я.
– Каждому поступку есть объяснение. Уверена и у него есть. Может, однажды он расскажет тебе свою историю.
– Он хочет помочь и, кажется, у него получается.
– Тогда хорошо, что вы решили куда-то съездить.
– Я могу испортить весь его отдых.
– Он взял этот отпуск не для себя.
–
– Взял бы отпуск в другой раз.
– Когда?
– Когда ты была бы готова.
– Я не хочу его расстраивать.
На лице Бель появляется легкая улыбка.
– Ты пугаешь его. Временами, я замечаю, в каком он находится шоке от твоего поведения, но, несмотря на это, продолжает тебе помогать. Ты же видишь, он не отворачивается даже в самые сложные моменты. И я думаю, что это самое важное и нет ничего ценнее такого отношения.
Я обнимаю соседку, от ее волос исходит сладкий аромат, похожий на бабл гам.
Утром Макс обнаруживает нас под моим одеялом. Мне кажется, что я сквозь сон слышу, как расплываются его губы в улыбке, как он тихими шагами подходит к кровати, чтобы взглянуть на нас поближе, и как он цокает, когда замечает, что Бель заняла две моих подушки, а я лежу на самом краю. И, тем не менее, его эта картина трогает, я вижу это по его глазам, когда открываю свои. От неожиданности он подпрыгивает.
– Ты застала меня врасплох.
Бель с закрытыми глазами отвечает ему:
– В следующий раз не будешь подглядывать за девочками.
– Я просто хотел сказать, что нам через час выезжать. Так что…
Я киваю ему.
– Уже встаю.
– Я приготовил завтрак. Надеюсь, тебя не стошнит от яичницы?
Мне даже не кажется это смешным, но я начинаю смеяться. Заливаюсь таким громким смехом, что он эхом отражается в моем сознании.
Макс с Бель с любопытством смотрят на меня, словно я ребенок, впервые издавший новый звук. Я останавливаюсь так же неожиданно, как и начала, а мои соседи делают вид, что ничего не произошло, за что я им благодарна. Но в душе они ликуют, так же, как и я. Еще одно маленькое достижение, ведь, как говорил Цицерон: величайшая победа - победа над самим собой.
24 глава
Спустя год, два месяца и два дня после игры
Я и раньше ездила на море, но сейчас воспоминания об этих поездках кажутся далекими и даже нереальными. Будто это было в другой жизни, и сейчас я лишь слышу их отголоски.
Мы едем целый день, и когда наступает глубокая ночь, я замечаю сонные глаза Макса. Он прикрывает рот во время зевков, а в перерывах между этим занятием трет глаза. Иногда он останавливается, выходит на улицу и разминает ноги. Когда мы оказываемся на заправках, он подолгу стоит у машины, прежде чем вернуться назад.
Сейчас мы
Я открываю дверь, и меня обдает знакомым морским, леденящим до костей, сильным ветром.
Макс расположился за столиком, на котором стоят две чашки чая. Я бесшумно сажусь напротив него, съеживаясь от холода. Заметив это, сосед приносит мне из машины свою куртку.
Мы сидим в абсолютной тишине, которую нарушают проезжающий по трассе транспорт, трепет деревьев и причмокивания Макса.
Раньше меня ужасно раздражало, когда люди издавали звуки во время приема пищи, но сейчас я знаю, что есть куда более страшные человеческие пороки, чем чавканье.
Он тянет губами чай вместе с воздухом, издавая при этом странные булькающие звуки. Спустя несколько минут я даже начинаю находить это зрелище умилительным.
– Прости. Так делать нельзя, - извиняется сосед, заметив, как я буквально сверлю его глазами.
– Ерунда. Пей, как тебе удобно.
– Он ужасен. Никакого вкуса. Как будто землю растворили в воде. Не могу его пить иначе.
– В школе на обед нам всегда давали черный чай в грязных граненых стаканах. На вкус и на вид он был, как ржавая вода. В колледже продавали заварочные пакетики самого дешевого чая в пластиковых стаканчиках. Нужно было еще отстоять в очереди к чайнику, чтобы приготовить этот напиток Богов. Дома я всегда пила какао или кофе с молоком. Но однажды меня угостили мятным чаем. И это был самый вкусный чай в моей жизни.
– Мой мятный чай? – спрашивает Макс, тыкая себя пальцами в грудь.
Я киваю и одариваю его широкой улыбкой.
– Ты мне сейчас льстишь, да? – спрашивает сосед, изображая на лице подозрение.
Я поднимаю руки, будто хочу сдаться.
– Говорю только правду и ничего кроме правды.
Макс улыбается, когда осознает, что открыл для меня что-то с лучшей стороны.
– Каково было находиться на той игре и не знать, выживешь ты или нет? – неожиданно спрашивает сосед.
Такие вопросы для меня, как ведро ледяной воды, вылитой на голову. Они сразу возвращают в реальность, снимают любую усталость и бодрят лучше крепкого кофе.
– Только не говори, что ты затеял эту поездку ради ответов на свои вопросы.
– Конечно же, нет. Можешь не отвечать, если не хочешь. Я просто… Не знаю… Это банальное любопытство. Извини за это. – Макс опускает голову, стыдясь смотреть мне в глаза.
Я протягиваю ему раскрытую ладонь, и он кладет на нее свою.
– Перестань постоянно извиняться, – говорю я соседу.
В ответ он лишь кивает. Я прячу руки в карманы куртки и отворачиваюсь, не желая встречаться с ним глазами, когда начну говорить об игре.