Игра в аду
Шрифт:
Он поднимает руки.
– Простите. Я не хотел вас обидеть, мисс «ненавистница парео».
– Замолчи, - улыбаясь, я толкаю его в коридор.
Джамиль рассказывает нам, как добраться на пляж. Макс внимательно слушает его, пока я глазею на семью, обедающую в беседке.
Они напоминают мне мою семью. Родители и две дочери. Такие счастливые, необремененные и совсем не сломленные. Хорошо, что есть семьи, не расколотые на части произошедшей трагедией, как это случилось с моей собственной.
– Он
– Это потому, что мы заблудились, – отвечает Макс.
– Не мы, а ты, – поправляю его я.
– Кто ж тебе не давал слушать Джамиля, когда он рассказывал дорогу.
– Да ну тебя, – я отворачиваюсь, хотя понимаю, что не могу на него по-настоящему обидеться.
Через пятнадцать минут мы все же находим набережную. Когда я, спустя три года, снова вижу море, в голове не укладывается, что я обходилась без него так долго.
В воду мы заходим медленными осторожными шагами. Кое-где попадаются камни с острыми краями, наступив на которые я непроизвольно начинаю громко ойкать.
Макс ведет меня все дальше от берега. Прохладная вода уже касается груди. Чем больше глубина, на которой мы оказываемся, тем сильнее я сжимаю руку соседа.
– Умеешь задерживать дыхание? – спрашивает Макс, когда вода уже касается наших плеч.
– Ага. На две секунды, – отвечаю я, поворачиваясь к нему лицом.
Неожиданно нас накрывает волной. На плечах остается морская пена, а в приоткрытый рот попадает соленая вода.
– Ты точно хочешь моей смерти, – начинаю возмущаться я, закончив выплевывать воду.
– В следующий раз, когда подойдет волна, задержи дыхание, – спокойно говорит сосед.
– Ты издевае…? – я не успеваю договорить.
Волна снова накрывает меня с головой, да еще и сбивает с ног. Я хватаюсь руками за Макса и в страхе прижимаюсь к нему. Когда остатки волны уже доходят до берега, я поднимаю глаза на соседа. Ощутив неловкость, я разжимаю замок из рук за его шеей.
– Извини, – бросаю я, и, нащупав ногами дно, быстро отхожу от него.
Но внутри меня что-то успевает встрепенуться. Надеюсь, от страха.
В ожидании следующей волны, я поглядываю на Макса. На его профиль, на эти мокрые волосы, которые давно пора подстричь, на эту чересчур длинную шею. Как так вышло, что мы стоим здесь вдвоем и держимся за руки?
После того, как я смогла задерживать дыхание и опускаться с головой под воду, Макс уложил меня на поверхность воды.
И пока я с закрытыми глазами лежу на ней, раскинувшись в позе звезды, думаю, что похожа на поплавок. Я бы хотела быть унесенной волной в открытое море. Там я бы смогла затеряться навсегда.
Но стоит мне немного удалиться от Макса, как он, схватив меня за ноги, снова возвращает к себе.
– Теперь,
Его руки. Они для меня – спасательный трос. Каждый раз, когда он их убирает, я начинаю паниковать. Барахтаюсь ногами, пытаясь поскорее нащупать ими дно. Бью руками по воде, словно хочу за нее схватиться.
Но единственная опора, которую я нахожу – это Макс.
Через час безуспешных попыток, он сдается.
– Идем отдыхать.
Оказавшись на берегу, я начинаю выжимать из волос воду, а Макс стоит в стороне и смотрит на горизонт. Кто бы сомневался, что он окажется любителем закатов и морских пейзажей. Но я и сама такая, поэтому встаю рядом с ним.
– Никогда не понимала, почему при первой возможности люди едут на море, - говорю я, смотря на барахтающегося в море ребенка.
– А сейчас понимаешь? – спрашивает Макс, продолжая смотреть на удаляющееся солнце.
– Нет, но есть в этом что-то такое… От чего чувствуешь себя свободным, - задумчиво отвечаю я, и Макс молча берет меня за руку.
29 глава
После игры
Я, словно заново рождаюсь на свет. И так же, как в первый раз, рядом со мной находится мама.
Она сидит на стуле с запрокинутой головой. Мне, будто снова десять лет, когда я лежала в больнице с воспалением легких.
– Мам…ма… - отрывистым хриплым голосом произношу я.
Она подскакивает и за доли секунды оказывается рядом со мной. Берет меня за руку и крепко ее сжимает.
Взглянув в ее заплаканные глаза, я моментально все вспоминаю.
– Нет, я… Нет, я… - хватая ртом воздух, я пытаюсь подняться, но грудная клетка буквально разрывается от боли.
Задыхаясь, я сжимаю в кулаках простынь. В палату уже вбегает несколько человек. Снова шприц, игла, укол и разливающаяся по телу жидкость. Когда медсестра отходит от меня, я смотрю на маму, а у самой по щекам текут слезы.
Она подходит ко мне и дрожащими руками достает из кармана бумажный платок. Я вижу, каких сил ей стоит держать себя в руках.
В палате появляется мужчина в форме. Неужели, меня заберут в тюрьму прямо с больничной койки?
– Оставите нас?
– обращается он к маме.
– Я скоро вернусь, - шепчет она, целуя меня в лоб дрожащими губами.
Мужчина усаживается на стул.
– Вы в состоянии ответить на несколько моих вопросов?
– спрашивает он своим мужским баритоном.
Для него - я всего лишь рядовой случай. Еще одно дело в его практике.
– У вас серьезные травмы, но врач разрешил мне провести небольшую беседу без протокола.
Он пытается заглянуть мне в глаза.
– Помогите мне понять, что вы там делали.