Игра в любовь с форвардом
Шрифт:
OneFive: А я почти уверен, что это не так…
InternTwy: Уже в пути.
Понятия не имею, как он успел добраться до студенческого центра раньше меня. Может быть, он знает какой-то секретный ход, известный только спортсменам? Риз заходит в кабинет, и как только я убеждаюсь, что за нами никто не следит, следую за ним. Дверь едва успевает закрыться, когда он прижимает меня к ней и щёлкает замком.
— Это был настоящий кошмар, — говорит он, ухватившись за молнию моего худи и медленно стягивая
— Подожди, — я упираюсь руками в его грудь, широко распахнув глаза, — если ты не трогал меня в столовой, то кто же тогда? Кирби?
— Я бы блядь убил его, — рычит он и накрывает мой рот поцелуем, его губы сладкие от сиропа. Он ловко стягивает худи с моих плеч и сует руки под футболку. — Иногда я ненавижу эти чертовы худи, знаешь? Они всё скрывают. — Его голова опускается, и он зарывается лицом между моих грудей. — Но потом я радуюсь, что все это вижу только я.
Его слова — сладкое облегчение, ведь я знаю, что моя потребность в нем такая же острая, как его во мне. Это… никогда не чувствуется односторонним. Только не тогда, когда я чувствую, как его твердая эрекция упирается мне в живот.
Мои бедра прижимаются к нему, ища трения, и большая рука хватает меня за бедро, закидывая мою ногу на его бедра. Я стону, когда его член упирается в мою плоть. Просунув руку, между нами, он стягивает с меня трусики и проводит кончиком члена по моему пульсирующему клитору.
Я цепляюсь за него, зарываясь лицом в его грудь, желая, чтобы он трахнул меня.
Внезапно он поднимает мое тело, разворачивает и наклоняет над столом. Его пальцы зацепляются за пояс моих шорт. Он останавливается, наклоняется ко мне и спрашивает:
— Так в хорошо?
— Да, — отвечаю я, желая только одного — почувствовать его внутри себя.
Он стягивает мои шорты и трусики, и я слышу шуршание упаковки презерватива. Его рука ложится на мою поясницу, а его член прижимается к моему входу.
— Господи, ты такая мокрая, — говорит он, после чего следует низкий стон. Его рука обхватывает мою талию, и одним резким движением он входит в меня, одновременно притягивая меня к себе.
Я шумно выдыхаю, когда чувство наполненности разливается по всему телу. Хватаюсь за край стола и погружаюсь в спонтанность этого момента. Рядом с ним я чувствую себя настолько уязвимой и отчаянной, но в то же время чувствую себя в безопасности. Итан всегда заставлял меня сомневаться в себе, давил на мои границы, пока я едва ли могла функционировать. А Риз вытаскивает меня, толкает на новые вещи и снова и снова даёт понять, как сильно я ему нравлюсь. Его уверенность заразительна.
Нет никаких сомнений в том, как сильно я ему нравлюсь прямо сейчас, особенно учитывая то, как он держит меня. Рука Риза скользит между моих ног, и он трёт мой клитор, приближая меня к краю. Отпускаю — все тревоги, сложности наших отношений, прошлые страхи. Отпускаю всё это и позволяю оргазму накрыть меня.
Мое тело сжимается вокруг него, и его дыхание становится прерывистым, бедра продолжают толчки. Он крепче обхватывает меня за талию, притягивая ближе, так что мы чуть не падаем — два тела, плоть
— Черт, Твай, — он поворачивает мою голову к себе и небрежно целует в губы, смотря мне в глаза — Как, черт возьми, это становится только лучше?
У меня нет ответа. Не тогда, когда он выходит из меня и вытирает нас обоих. Не тогда, когда мы целуемся на прощание и по очереди выходим из комнаты, уходя в разные стороны кампуса, словно ничего не произошло.
Потому что он прав. То, что происходит между нами, становятся только лучше, и я не хочу, чтобы это прекращалось.
— Ты скоро придешь? — спрашивает он, и в трубке слышен тот же гул, который эхом доносится с улицы. Вечеринка в Поместье самом разгаре, и я уверена, что каждая группа людей, проходящая мимо моего дома, направляется именно туда. Парни выиграли матч против Мейсона — всухую — и с учетом начала полноценного сезона на следующей неделе они просто не могли не отпраздновать.
— Все еще жду Надю, — отвечаю я. Она согласилась пойти со мной для поддержки, так как мне некомфортно появляться там одной. — Она должна была вернуться час назад.
— Думаешь, она тебя кинула? — шум за ним становится приглушеннее.
— Не знаю. В последнее время она стала гораздо надежнее. — я пролистываю переписку с ней. — Она сказала, что встретится с Брентом около шести и будет дома к девяти. — А уже десять минут одиннадцатого.
— Она все еще с ним встречается? — спрашивает он. — Я думал, он уже двигается в другом направлении.
— Возможно, он и двигается, но она — нет.
— Точно не хочешь прийти без нее? — в его голосе слышно раздражение. — Могу провести тебя в свою комнату, и мы отпразднуем вдвоем.
— Заманчиво, но…
Может, это просто паранойя, но мне кажется, что тренер Грин следит за нами, точнее, за мной. Как будто он ждет, как бы застать меня и Риза в компрометирующей ситуации. Я готова пойти на вечеринку как обычная студентка — с подругой, — но одна? Это слишком рискованно.
Телефон вибрирует.
— Погоди, — проверяю уведомление. — А, это Руби.
Она прикрепила видео с сообщением: «Это Надя?»
— Давай, я перезвоню.
— Окей, но если тебя не будет здесь через час, Солнышко, я приеду за тобой сам.
Кладу трубку, и прежде чем я успеваю нажать на воспроизведение видео, Руби звонит сама.
— Ты посмотрела?
— Нет, не успела.
— Включи громкую связь. — я так и делаю, и она добавляет: — Это нехорошо, Твай. Я волнуюсь.
— Ладно, успокойся — говорю я, привыкшая к чрезмерной драматичности моей сестры. Нажимаю на воспроизведение, и сначала ничего не понимаю. Изображение размыто, но я могу разглядеть длинные кудрявые волосы Нади. Она сидит на кровати, и, хотя она находится спиной к камере, очевидно, что она топлес. Она наклоняется, и тут я замечаю парня на кровати. Он тоже с голым торсом, но его лицо не попадает в кадр. Над целует его грудь, и это движение обнажает ее трусики.