Играющий в пустоте. Мифология многоликости

Демчог Вадим Викторович

В более общих чертах описывает современную ситуацию автор книги «Теория и театр» Андрей Павленко. Он утверждает, что к началу ХХI века «современное рас-творение Представления обнаруживает себя в специфической форме – „Представления в каждом“. <…> Разъединение человека и мира достигло такой глубины, что теперь нет необходимости „упаковывать“ это разъединение в „эстетически привлекательные формы“. <…> Каждый обязан представлять. Каждому позволено достигать успеха только в той мере, в какой он следует требованию осуществления „Представление в каждом“» [125] .

125

Павленко А.Теория и театр. СПб.: Изд-во СПбГУ, 2006.

Автор документального фильма «Игра Господа» Джейк Хорсли [126] выпустил блистательную книгу «Воин Матрицы», в которой вслед за сатаной Мильтона из «Потерянного Рая» утверждает, что «Ум – сам по себе, и внутри себя может Ад сделать Раем, и Адом – Рай».

Игорь Калинаускас в книге «Игры, в которые играет Я» вторит ему: «Только вы можете стать гениальным

режиссером и главным действующим лицом этой великолепной игры, и только вам дано выиграть Себя, свою Жизнь, свой мир» [127] .

126

Джейк Хорсли– автор книги «Воин Матрицы» («Matrix Warrior»; СПб.: Амфора, 2004), написанной по мотивам знаменитого фантастического фильма Э. и Л. Вачовски «Матрица».

127

Калинаускас И.Игры, в которые играет Я. СПб.: ИК «Невский проспект», 2003.

Сегодня в мире вращаются сотни детально разработанных систем, иллюстрирующих принципы, например, финансовых игр. Они основаны на опыте людей, подогреваемых спортивным азартом виртуозно играть на сцене театра денегв игры денег, делающих деньги. «Эти люди любят игру денегбольше, чем любую другую игру. Они уже знают, что деньги – не вещь, но просто идея, созданная и играющая в их голове». [128]

128

Кийосаки Р., Летчер Ш.Квадрант денежного потока. Ужгород: СВIТ, 2001.

Мы можем наблюдать также, какой огромный наплыв игровых концепций испытывает педагогика (см., например: Зандер Б., Зандер Р.Искусство возможности), как формируются спортивные и научные игровые модели, и т. д. и т. п. И все это указывает на естественное рождение некоей новой парадигмы, наступление эпохи, эры культуры игры! И мир сегодня представляется как невероятных размеров виртуальный пазл, составленный из очагов-стеклышек игровых моделей, как сознательно, так и бессознательно создаваемых человеком для развития, наслаждения и всяческой самореализации. И любые человеческие проявления, как высокие, так и низкие, любые устремления, как вверх, так и вниз, все религиозные, социальные, политические, творческие, научные и другие модели – все это разные формы игровых конструкций, с помощью которых современный человек достигает той или иной технологической вооруженности в достижении своих крайне изощренных целей.

Итак, в контексте новой парадигмы сегодня такие слова, как театр, актер, игра, игровая потенция, роль, начинают использоваться все чаще и чаще в самых разнообразных контекстах и смыслах: артистические игры, технологии перевоплощения, Человек Играющий, Театр Сна, игровая терапия, магический театр, игра Ума, театр внутренних путешествий, искусство быть как собой, так и другим; театр виртуальных приключенийи т . д. и т. п. И все это означает естественный запрос в информационной оснащенности, позволяющей современному человеку обнаружить себя на равных с игровым многообразием современного мира!

И еще раз: все это указывает на рождение некоей новой парадигмы, наступление так называемой эпохи игры!

Таков, как мне кажется, краткий обзор основных взглядов на феномен игрына сегодняшний день, доступных моему пониманию и пытливости.

Прямое введение в Круг Мастерства, или в Мистический Круг

Или, еще лучше, в магический театр! [129]

129

Этот термин заимствован из романа Германа Гессе «Степной волк». Герман Гессе (1877–1962) – крупнейший немецко-швейцарский романист ХХ века. Автор таких известных произведений, как «Степной волк», «Демиан», «Паломничество в страну Востока» и, пожалуй, самого известного – «Игра в бисер».

Этот стартовый метод из разряда Технологий Священного [130] представляет собой живую, убедительную возможность искусственного обзора фантастических возможностей Театра Реальности,то есть прямого выхода за пределы двойственности. Она заимствована из практикиСтанислава Грофа и называется холотропным дыханием. В буквальном переводе этот термин означает «ориентирование на целостность» или «движение в направлении к целостности» (от греч. holos– «целое» и trepein– «двигаться в направлении чего-либо»). Сам метод основан на организованных формах интенсификации дыхания, благодаря чему карта Театра Реальностиразворачивается в опыт непосредственного переживания и последовательного прохождения через несколько уровней самотрансформации.(В традиционной алхимииэтот опыт рассматривается через символику Трех Ступеней: нигредо, альбедои рубедо. [131] )

130

Технологии Священного– технологии, по определению Станислава Грофа, выводящие за границы отождествления с узким, биографическим уровнем психики и называемые им холотропными. Благодаря использованию подобных практик происходит так называемый выход за пределы личного, или «превосхождение персонального». К подобным практикам относятся различные сочетания пения, дыхания, барабанного боя, ритмичной пляски, пост, уединение, чувственное голодание, причинение сильной физической боли, техники лишения сна и т. д. и т. п.

131

Нигредо–

первая стадия, соответствующая этапу разрушения всего старого, отжившего, мешающего дальнейшему развитию. «На этой стадии разрушаются и отмирают отработанные, сковывающие нас формы и стереотипы – привычный мир рушится, а новый еще не возник. <…> Возникает ощущение, что мир разваливается на части, а время остановилось». Альбедо– этап, следующий за нигредо. На этой стадии происходят формирование, закалка и развитие новых потенциальных сценариев будущей судьбы. Именно здесь мы обнаруживаем так называемую Сцену Театра Реальности, или Сцену Сна. Рубедо– последняя стадия, с помощью которой описывается этап реализации. Непосредственное следствие соединения противоположностей (мужского и женского, внутреннего и внешнего) в единое целое. Это мир победы, героев и гениев! (По материалам: Лири Т., Метцнер Р., Олперт Р.Психоделический опыт. Львов: Инициатива, 1998; Гроф С.Космическая Игра. М.: Изд-во Ин-та трансперсональной психологии; Изд-во «Саттва», 2000; Файдыш Е.Мистический космос. М.: Изд-во М. Леонтьевой, 2002).

Теоретически, достигая в потоке холотропного дыханияапофеоза, «наша автономность как бы размывается и исчезает. И в этом состоянии лучезарного единства мы ощущаем, что Вселенная– это единая энергетическая система, а вещи – это всего лишь преходящие электроволновые проявления… Мы как бы пробуждаемся от заблуждения обособленности своей формы и включаемся в космический танец, в котором все жесты, слова, действия и события равнозначны по ценности; исчезают „ты“, „я“, „он“; их мысли становятся нашими, ее чувства моими, и каждая клетка нашего тела поет песнь свободы!» [132] Говоря словами самого Грофа: «У нас возникает ощущение, что одновременно мы Всёи Ничто. И поэтому мы можем внезапно воспринять все формы пустыми, а саму пустоту – как обремененную формами. Так мы достигаем состояния, в котором способны ясно видеть, что мир одновременнои существует, и не существует» [133] .

132

Лири Т., Метцнер Р., Олперт Р.Психоделический опыт.

133

Гроф С.Надличностное видение. М.: АСТ; Изд-во Ин-та трансперсональной психологии; Изд-во К. Кравчука, 2002.

На самом деле у практики холотропного дыхания очень глубокие корни. Еще в 1882 году венский невропатолог Йозеф Брейер экспериментально доказал, что можно эффективно излечивать случаи невротизма и истерии, если, погрузив больного в гипнотическое состояние, приводить его к воспоминанию тех аффективных переживаний или конфликтов, которые когда-то были испытаны им, а затем ушли внутрь и как бы забылись. Этот метод гипнотерапии был назван Брейером катарсическим– от древнегреческого слова «катарсис» – очищение страстей. Через десять лет великий Фрейд заглянет чуть дальше и докажет, что выявление аффективных переживаний, ставших бессознательными, возможно и без применения гипноза. Для этого достаточно предложить больному длительно в пассивном состоянии высказывать все те мысли и ассоциации, которые как бы случайно приходят ему в голову, ничего активно не меняя в их течении. И это открытие станет днем рождения великого Психоанализа. Затем, спустя чуть более четверти века, в спор с великим учителем вступит непослушный ученик Карл Юнг. Он приведет неопровержимые доказательства того, что корни многих аффективных переживаний уходят далеко за пределы персональной сферы, за пределы непосредственной жизни индивида и далеко не ограничиваются проблемами, связанными с нереализованным сексуальным влечением. И только Станислав Гроф спустя более чем полвека примирит этих двух исполинов, позволив им встретиться на перинатальномуровне, так сказать, в утробе матери, как раз между персональностьюи трансперсональностью. И эта встреча станет возможной в предложенной Грофом ситуации, когда больной сам, с помощью холотропной процедуры, превратится в своего собственного психоаналитика.

В этом положении Умавозможно все! Действительно все! Все чувства доступны! Потому что здесь «мысль и вещь равны по плотности» [134] и «мы можем „примерять“ разные настроения, меняя их, как одежды. Субъекты и объекты кружатся, трансформируются, взаимоперетекают друг в друга, сплавляются, вновь разъединяются, танцуют и поют!» [135] Это космическое шоупредоставляет нам возможность на время как бы «выйти из невротических обстоятельств своей ролии обнаружить возможность воссоединения с истоком» [136] , на мгновение «не знать ничего, совершенно ничего» [137] и двигаться «в направлении центрального организующего принципа – архетипа трансцендентной внутренней жизни» [138] .

134

Тибетская Книга Мертвых (Бардо Тхёдол) / Пер. и комментарий Намкая Норбу Ринпоче. СПб.: Изд-во Шанг-Шунг. СПб., 1999.

135

Там же.

136

Гроф С.Космическая Игра. М.: Изд-во Ин-та трансперсональной психологии; Изд-во «Саттва», 2000.

137

Пинт А.Из гусеницы в бабочку. М.: Ангел Принт, 2000.

138

Цит. по: Платания Й., Лее Е., Круглянский В.Юнг для начинающих. Мн.: Попурри, 1998.