Игры для взрослых мальчиков
Шрифт:
— Ты сюда по делам или как?
Подперев щеку рукой, Инга уютно устроилась напротив Глеба и с внимательной улыбкой рассматривала шрамы на его лице.
— Ешь, ешь, не торопись!..
Они были одни.
— Боюсь скатерть твою накрахмаленную одеждами испачкать, робею. После недели этих военных игрушек я сейчас безобразно чумазый. Только что от костра, ополоснулся вот напоследок немного в заливе.
— Давай, я постираю…
— Ну, что вы, миледи!
Инга как-то случайно поправила среди тарелок на
— И это ты тоже помнишь.
Что за чудесные изобретения — нож и вилка!
Конечно, с голодухи можно и макароны алюминиевой ложкой на природе наворачивать с удовольствием, но иные чувства вызывает в странствующем мужчине такая тяжелая и блестящая бытовая сталь… Да еще если кто-то заботливый вдруг поставит рядом мягкое ароматное масло и свежий упругий хлеб.
Как зачарованная Инга не отрывалась взглядом от рук Глеба, может быть, просто оттого, что не могла долго смотреть ему прямо в глаза. Сильный загар, взбухшие вены, короткие изящные пальцы, чистые короткие ногти…
Блестя зубами, он быстро, с аппетитом прожевал большой кусок яблочного пирога и запил его холодным молоком.
— Вот это вкуснотища!
— Да не торопись ты так! Не гонятся же ведь…
— Я с сыном сюда приехал.
Глеб Никитин знал, что именно после этих слов ему обязательно нужно будет посмотреть на Ингу.
Не ожидая прямого и пристального взгляда, она растерялась. Покраснела.
— Он здесь на берегу с друзьями кино снимает, а я вот, взъерошенный такой, по лесам бегаю, в бравого вояку нечаянно превратился.
— Из-за Усманцева?
Глеб кивнул.
Расправляя ладонями красный клетчатый фартучек с кружевными оборками, Инга статно поднялась из-за стола и еще раз по привычке одернула белоснежную скатерть.
— А половина твоя где?
— Меня половинами мерить нельзя.
И снова тот же самый синий взгляд и широкая улыбка…
— Почему?
— Потому что я целый.
— Не обижается она, что ты по свету один все бродишь?
Повертев в руке остаток пышного пирога, Глеб решительно захрустел поджаристой корочкой.
— Мы редко видимся. У меня нет возможности объяснять ей мои дела или, хотя бы, извиняться.
— Редко?
— Да, раз-два в год, случайно. На каких-нибудь юбилеях у знакомых.
— А как же?..
Инга не решалась спросить о главном для нее.
Справившись с едой, капитан Глеб прищурился и поднес ко рту льняную салфетку.
— Отвечаю. Живу в одном месте, работаю во многих других. Я доволен тем, что на свете есть преданная мне женщина, которая обеспечивает мои тылы и в которой я уверен на все сто процентов.
— Жена и должна быть такой.
— Это не жена.
Глеб взял ладони Инги в свои.
— Не грусти ты сейчас так,
— А ты?..
— Что я? В моей библиотеке всегда порядок.
И все-таки, как они этому не противились, пристальный взгляд Инги и мгновенная усталость в глазах Глеба встретились. Он усмехнулся.
— Мудрые восточные люди говорят, что когда у человека много домов — у него нет дома. Зато я свободен.
— Но одинок.
— Одно уравновешивает другое.
Привычно и сильно Глеб Никитин коснулся рукой своих коротких волос. Легкая тень прерванного абажурного света закрыла от Инги его глаза.
— …И вообще, нет никакой причины для принципиальной грусти о такой персоне, как я. Сам жив, здоров. Мой сын здесь, рядом. Ребенок растет нормально, кушает хорошо, буквы уже знает все, даже иностранные. Бреется самостоятельно… — Смеяться Глебу было легче, чем в чем-то сейчас признаваться.
— И внуки мне скоро будут нужны обязательно! Какой же настоящий мужской покой без внуков-то?! Знаешь, один мой знакомый поэт, в юности вместе с ним ставриду потрошили на плавбазе, про это дело сочинил так: «От смятых простынь — до покоя. Покой… А что это такое?»
За стеной раздались счастливые нетрезвые крики.
— Извини, я выйду ненадолго в зал. Посетители чего-то еще хотят. Ты же не обидишься?
Промолчав, Глеб Никитин не сразу отпустил из своих ладоней мягкую и теплую женскую руку.
…В тот раз они всей компанией решили пообедать в каком-нибудь новом месте. Весенний город был не по сезону жарок и душен, изобилие пиджаков, галстуков и деловых портфелей вокруг уже вызывало изжогу, и поэтому, когда кто-то из директоров предложил поехать в нечаянно знакомый ему кабачок за пределами окружной дороги, все легкомысленно согласились.
— Речка совсем близко, несколько летних домиков на берегу залива, кухня прекрасная! Вряд ли кто из нашей администрации уже успел там проявиться. И ехать из города всего минут двадцать!
Так они первый раз побывали в «Собаке Павлова».
Название чудному местечку тоже придумалось случайно, стихийно, да так потом и прижилось надолго в их разговорах.
«Сегодня в «Собаку»? Конечно!..»
…Берег травянистой речушки, незаметно спрятавшейся метрах в пятидесяти от дороги. Густые деревья и частые кусты закрывали полянку ресторанчика от чужих взглядов. На первом этаже старого каменного дома уютно расположились кухня и небольшой обеденный зал с прекрасным антикварным камином. Пять массивных деревянных столов, которые, впрочем, всегда пустовали, когда там бывали они.