Игры Стражей, или Паноптикум мотыльков
Шрифт:
Их немой диалог прервался сам собой. Остались лишь обрывки мыслей-недомолвок, нечеткие зрительные образы, кусочки эмоций. Он не вмешивался в путаницу, образовавшуюся в ее голове, не пытался упорядочить хаотичный поток. Казалось, все внимание Гая сконцентрировалось на осязании ее руки. Он исследовал каждый палец, каждый ноготок, потом развернул ладонь верх и принялся внимательно изучать рисунок папиллярных линий. София, забыв о дыхании, не сводила с него восторженных глаз.
Прочтя узор, он улыбнулся собственным
Несколько минут сидел неподвижно, погрузившись в глубокий транс. София наблюдала, как дрожат его ресницы, как напряглись крылья изящно очерченного носа. Она невольно залюбовалась красивым рисунком губ, абрисом подбородка.
– Пора! – прошептал он, возвращаясь из мира грез. – Милая Софи, твоя роль защитника сыграна. Сейчас ты станешь свидетельницей ломания комедий. Уверяю тебя, ни один из грешников, запертых в отеле, не осознает до конца, что с ними происходит. Основная их версия, что мы актеры, нанятые богатым извращенцем. Несколько минут назад они безуспешно требовали вызвать полицию и даже разрабатывали план побега.
– Откуда ты знаешь?
– Не я, моя вторая половина. Все вариации будущих событий ему известны заранее. Наш симбиоз – страшный сон любого игорного дома. Из сего факта логически следует, что я чертовски богат.
– И привлекателен, – невольно добавила София.
Гай весело рассмеялся:
– А еще я – хладнокровный убийца одиноких, изголодавшихся по романтике интроверток.
– Точно, – согласилась София. Сердце ее испуганно сжалось.
Фарс продолжается
Двери сами распахнулись, стоило им приблизиться.
Неожиданная картина открылась Софии. Все Стражи, за исключением «Малыша Бо» и любвеобильного красавца, так и не вернувшегося, застыли полукругом, оттеснив четверых пленников к окну.
Аннет стояла рядом с Кириллом; оба не сводили с вошедших удивленных глаз.
Толстяк, обняв плачущую Сибиллу, утроился рядом с ней на диване, не обращая ни на кого внимания.
Послышалась трель велосипедного звонка, и огромный пупс на велосипеде появился в темноте коридора, идущего из зоны спа. «Малыш Бо» развлекался на свой лад.
Стоило Гаю переступить порог, Стражи все как один развернулись к нему в почтительном поклоне.
Гай остался в прежнем виде.
– Итак, господа, пришло время продолжить наше судебное заседание. Игра переходит на второй уровень сложности.
– Приведите Гюнтера с Хеленой, – отдал он приказ двум Стражам, – они должны присутствовать.
Сгорбленный дедок вслед за «Шапокляк» исчезли в крыле коридора, направляясь к ресторану, чтобы через минуту вернуться с пожилой парочкой.
– Софи, – раздался голос Аннет, –
София застыла в нерешительности. Гай немедленно пришел ей на помощь:
– Я отослал его, щедро вознаградив. Неплохой актер, играет на грани безумия, выворачивается наизнанку, но и гонорар требует немалый. На второй раунд роль рефери отведена вашему покорному слуге. – и вновь, как и в первый раз, отвесил шутовской поклон.
– Кем отведена? – подал голос Гаспар, поднимаясь с дивана.
– Мной. Кем же еще? Я владелец этого отеля и президент компании Relevation Global, от имени которой каждый из вас получил приглашение. Я придумал правила игры, а вы им подчиняетесь.
– А если мы откажемся? – не отставал расхрабрившийся перед Сибиллой Гаспар.
– Тогда лично тебя я запру в номере с милым малышом, который в полном одиночестве развлекается сейчас в коридоре. Велосипед ему порядком надоел. Будешь его лошадкой, – осадил его Гай.
София видела, как Кирилл подошел ближе. Он не сводил недоуменных глаз с Гая.
– Если не ошибаюсь, несколько лет назад ваше имя было другим…
– Неужели? Тогда напомню, что и ваше с тех пор изменилось, – уголки губ англичанина взлетели.
Кирилл споткнулся.
– Это ничего не значит, помнишь мои слова, малыш? Сегодня я Гай Лэндол, вчера меня звали по-другому, завтра я придумаю себе третье имя. Суть одна: я хозяин Дома на Холме, ты у меня гостях. Я диктую здесь правила, ты их выполняешь. Все по-прежнему. Не так ли?
– А ты неплохо устроилась, София, сразу отхватила жирный кусок, – бросил Кирилл, не скрывая злости.
– Я быстро учусь, – невозмутимо парировала женщина, внутренне сжавшись от боли.
Гай поднял вверх руки:
– Достаточно пикировок! Мы напрасно теряем время, которое отпущено глупцам для покаяния.
– Господа, – обратился он к стражам. – Не кажется ли вам, что наши гости погрязли по уши в материалистическом восприятии мира? Их скудное бытие опередило сознание. Меня гложет подозрение, что они до сих пор не осознали серьезности происходящего. Будет полезнее явиться им в другом образе?
– Тебе стоит лишь приказать, господин, – хором прошелестели существа.
– Тогда добавим немного страха! – крикнул Гай и театрально щелкнул пальцами.
Свет солнца за окнами мгновенно погас, словно выключился по приказу неведомого режиссера. Парк погрузился в кромешную тьму. Внутреннее освещение отеля потускнело, голодные щупальца мрака выползли с обеих сторон коридора, другие повисли над центральной лестницей. Отель словно оказался во власти гигантского присосавшегося осьминога, готового к трапезе.