Император гнева
Шрифт:
Но кроме неё, дом действительно кажется пустым. Ни Мэла. Ни Такеши. Кензо нет.
И персонала тоже. Хана объясняет, что есть экономка и уборщица, которые приходят дважды в неделю. Кроме них, есть только Джиро, шеф-повар из самолёта, который работает на Кензо, а не на Соту, как я могла бы догадаться.
Я готовлю себе кофе и перекус на огромной современной кухне. Затем нахожу спокойное место рядом с прудом с карпами кои и принимаюсь за работу. Спустя несколько часов вокруг по-прежнему никого нет.
Закрываю ноутбук и
Владения Кензо окружены высоким забором с проволочным верхом. Я направляюсь к внушительным парадным воротам тории, через которые мы проехали, когда только приехали. Затем возвращаюсь по главной дороге к дому и продолжаю движение мимо него.
Начинает темнеть, когда я натыкаюсь на огромный гараж. Я замираю на месте, когда захожу внутрь и вижу бесконечные ряды великолепных винтажных автомобилей и мотоциклов. Звук, напоминающий работу дрели, заставляет меня пройти мимо «Корветов», «Мустангов», «Порше» и красивого старого «Феррари». Пройдя через другую дверь, я оказываюсь в мастерской механика.
Такеши склонился над рамой мотоцикла и что-то сваривает. Когда он боковым зрением замечает, что я приближаюсь, отключает питание и поднимает маску сварщика, раскрашенную так, чтобы она напоминала маску свирепой Ханны.
— Ищешь своего парня?
— Не особо, нет.
— Они с Мэлом уехали по делам.
Я пожимаю плечами.
— Хорошо.
— Слышал, ты заставила его спать на диване.
Я поворачиваюсь к Такеши.
— Я не заставляла его спать где попало. Это не обязательно должен был быть диван. Просто воспользовалась своим преимуществом и выпроводила его из спальни, чтобы она была в моём распоряжении.
Такеши ухмыляется.
— Так это и есть тот медовый месяц молодожёнов, о котором я так много слышу?
Я закатываю глаза.
— Понятия не имею.
Я только начинаю осматривать мастерскую, приглядываясь к нескольким другим серьёзным спортивным мотоциклам, как Хана входит через открытую дверь.
— Думала, что найду тебя здесь. — Она кривит губы. — Кензо только что позвонил мне. Он хочет, чтобы ты была готова пойти на какую-то вечеринку с коктейлями сегодня вечером. Хочет уйти отсюда в половине одиннадцатого.
— Как мило, — невозмутимо отвечаю я.
Хана ухмыляется.
— Он просто…
— Кензо, — вздыхает Такеши. — Он просто Кензо. Хотя я сомневаюсь, что он разозлится, если мы просто начнем называть его папой.
Хана фыркает от смеха, когда я улыбаюсь им обоим.
— В чём дело?
Такеши пожимает плечами.
— Он был нам всем вместо отца с тех пор, как мы были детьми. Имею в виду, что Хидэо нет, а мама… — Он хмурится и качает головой, как будто не хочет это обсуждать.
Я понимаю. Тоже не люблю говорить о своих
Такеши смотрит на мотоцикл "Кавасаки ниндзя", рядом с которым я стою, затем переводит взгляд на меня.
— Ты действительно ездишь?
Я киваю.
— Имею в виду…достаточно хорошо.
Он бросает взгляд на Хану, затем снова на меня.
— Достаточно хорошо.
— Так… — произносит его близняшка с предупреждающими нотками в голосе.
— Что, я просто спрашиваю.
Я приподнимаю бровь.
— Что ты имеешь в виду под «достаточно хорошо»?
Его маниакальная, волчья улыбка становится шире, как будто он наполовину дикий.
— Спрашиваю, достаточно ли хорошо ты ездишь, чтобы не отставать от меня.
— Чёрт возьми, — вздыхает Хана.
Такеши ухмыляется.
— Хана не умеет отказывать в вызове. — Его глаза опасно сверкают. — Вот почему я бросаю вызов.
— Ты засранец, — ворчит Хана, поворачиваясь, чтобы улыбнуться мне, прежде чем снова посмотреть на своего брата. — Отлично. В чем проблема?
— Время состязаний, детка.
Хана хмурится.
— Что, ты против меня?
Уже вижу, как в глазах Такеши вспыхивает безумие, прежде чем он поправляет ее. Да, для такого, как он, простого забега недостаточно.
— Нет, — усмехается он. — Мы все трое.
Она морщит нос.
— Так, нет. Она не может ездить как…
— Кто сказал, что я не могу ездить?
Хана поворачивается и бросает на меня взгляд.
— Я не спрашиваю, умеешь ли ты ездить на мотоцикле. Я спрашиваю, умеешь ли ты ездить на одной из этих несертифицированных уличных ракет на стероидах.
— Это ты была на заднем сиденье угнанного «Бугатти», на котором я ехала в Канаду, да?
Она широко улыбается.
— Честно.
— Да, черт возьми, давай сделаем это, — радостно говорит Такеши с маниакальным выражением на лице. — Сюда, на улицу Киямати. Проигравший покупает два круга в клубе «Лотос».
Хана хмурится.
— Так, она не знает Киото. Она понятия не имеет, где это.
Такеши поглаживает подбородок.
— Хорошо, давай сделаем так. Вы двое в команде против меня. Так что можешь следить за Ханой. Но, — ворчит он, поворачиваясь к сестре, — чтобы победить, вам обоим придется победить меня.
Хана прикусывает губу и поворачивается ко мне. Я пожимаю плечами, ухмыляясь.
— Я согласна, если ты согласна.
Такеши бросает мне шлем.
— Если раньше ты издевалась надо мной по поводу своего умения ездить, то сейчас самое время это сказать.
В ответ я лишь натягиваю шлем на голову и откидываю визор.
— Просто чтобы ты знал, Такеши. Я люблю мартини с водкой.
Хана хохочет, протягивая мне связку ключей, указывая на неоново-розовый, фиолетовый и чёрный мотоциклы, а сама забирается на белоснежный с красной полосой сбоку, словно от удара мечом.