Император гнева

Коул Джаггер

— Из ее задницы, у тебя на глазах. На самом деле, я думаю, что позволю всем моим людям по очереди порезвиться в этой дыре.

Он смеется, пока я рычу на него, дергаясь на стуле, к которому привязан.

— Злись сколько хочешь, мистер Мори, — усмехается он, поворачиваясь, чтобы отдавать приказы своим людям, когда снаружи у многоквартирного дома раздается звук ревущего мотоцикла. — Мне все равно.

Из дюжины людей, которых Улкан имел в арендованном доме Валона, сейчас здесь осталось только шестеро. Остальные умчались

на других машинах, и, я полагаю, это они, разведывая обстановку, позвонили, чтобы сообщить ему о блокпостах.

Но это все еще шесть чертовых парней. И у них, может, и нет оружия, но они все еще размахивают увесистыми ножами, дубинками, а в одном случае — двумя топорами.

— АННИКА! — во всю глотку реву я. — УХОДИ! УЕЗЖАЙ! ЭТО ЛОВУШ…

Я ворчу, когда Улкан снова бьет меня по рту, размывая мое зрение, пока кровь брызжет с моих губ. Женщина и ее дети в углу вздрагивают и отворачиваются, пока Улкан штурмует их, хватает тряпку для мытья посуды со стойки рядом с ними и возвращается, чтобы заткнуть меня ею.

Снаружи выключается двигатель. Улкан кивает своим людям, бормоча что-то по-албански.

Нет.

Я реву в тряпку, изгибаясь и ударяясь о спинку стула, как будто, чтобы разбить его и освободиться. Но это безнадежно, и мои рычания недостаточно громкие. Она прямо сейчас войдет в эту ловушку.

Снаружи слышу резкие крики людей Улкана, когда они выбегают из парадной двери. Сама Анника не кричит. Все, что я слышу, — это звон стали о сталь. Снова и снова, а затем звук стонущего в агонии мужчины.

Еще столкновения металла о металл. Мокрый булькающий звук смерти, забирающей еще одного человека.

Мучительный крик боли, когда еще один падает, крича.

Какого черта. Это уже троих она вывела из строя.

Мои глаза мечутся к Улкану. Его лицо напряжено, беспокойство морщит его лоб, пока он вытаскивает зловещего вида мачете из-за пояса. Он продвигается к парадной двери квартиры, крепко сжимая мачете, пока четвертый человек кричит снаружи, умирая.

Рука обхватывает мой рот сзади. Запах, который я так хорошо знаю, наполняет ноздри, когда я вздрагиваю.

— Сиди смирно.

Голос Анники, прошептанный у меня на ухе, снимает всю боль. Он посылает свежий прилив адреналина, струящегося по моим венам, пока она перерезает веревку вокруг моих запястий, освобождая их.

Я бросаю взгляд на Улкана, но он стоит к нам спиной в другой комнате. Поворачиваюсь обратно к Аннике.

Она ухмыляется мне, ее глаза сияют, а нижняя губа закушена между зубами.

Сейчас так много всего, что я хочу сделать. Хочу поцеловать ее. Я хочу обнять ее и никогда не отпускать.

Хочу сказать ей, что люблю ее.

Но ни для чего этого нет времени.

— Выведи их отсюда, — тихо шиплю я, кивая подбородком на женщину и ее детей.

Бровь Анники хмурится, когда ее взгляд скользит по мне.

— Ты ранен…

— Пожалуйста, — качаю я головой. —

Выведи их.

Она быстро кивает, поворачиваясь, чтобы тепло улыбнуться перепуганной матери и двум малышам. Она манит их, и женщина подходит, быстро подталкивая своих детей за Анникой. Они подходят к открытому окну на другой стороне маленькой кухни и один за другим на цыпочках выходят на пожарную лестницу.

— Ты маленькая сука!!

Я резко поворачиваю голову, как раз в тот момент, когда Улкан врывается из гостиной, размахивая мачете в сторону Анники, которая помогает женщине выйти на пожарную лестницу.

Мгновенно я вскакиваю на ноги, хватаю стул, к которому только что был привязан, и, резко развернувшись, бросаю его в лицо Улкану. Он жалобно мычит от боли, когда тот врезается в него, сбивая с ног, а кровь брызжет у него изо рта.

— Кензо!

Я поворачиваюсь, когда Анника хватает меч моего деда, который прислонен к стене. Она бросает его, я ловлю и разворачиваюсь, вытаскивая его из ножен.

Улкан бросается на меня, его мачете поднято высоко, а на лице маниакальный гнев.

Мое лезвие вонзается вперед ровно и с отработанной легкостью. Улкан давится, хрипя от крови, которая пенится у него во рту, пока мой меч глубоко вонзается ему в грудь. Его глаза выпучиваются, мачете падает на пол.

Я выдергиваю лезвие, и Улкан тяжело опускается на колени, воздух с хрипом вырывается из дыры в его груди, а кровь льется у него изо рта.

— Скажи ей отвернуться, принцесса, — тихо рычу я, поворачиваясь, чтобы встретиться взглядом с Анникой, все еще стоящей у окна на пожарную лестницу. — Этой женщине не нужно видеть…

— КЕНЗО!

Я ворчу, когда что-то твердое ударяет меня, сбивая с ног в дожде из раздробленных деревянных щепок.

Твою мать, это стул, который я бросил в Улкана.

Я тяжело падаю на землю, моргая от черных пятен и звезд, пока ноющий звук заполняет мои уши.

Вставай.

Вставай, черт возьми.

Анника кричит.

Чистый адреналин, взрывающийся в моих венах, заставляет подняться на ноги и пошатываясь двинуться к ним. Улкан прижимает Аннику к стене, рыча ей в лицо, пока его кровь брызжет ей на грудь. У него снова это чертово мачете, и Анника снова кричит, когда он отводит руку назад, словно собираясь обрушить его ей на голову.

Он не получает такой возможности.

Я хватаю меч моего деда с пола, пока набрасываюсь на Улкана. Сталь вспыхивает, и его поднятая рука внезапно падает на пол, чисто отсеченная от плеча, рука все еще сжимает мачете.

Анника вскрикивает, когда я хватаю Улкана и отправляю его на пол. Разворачиваюсь к нему, пока он тупо смотрит на кровоточащую культю своего плеча, где секунду назад была его рука. Его глаза выпучиваются, когда его взгляд поднимается ко мне.

— Я говорил тебе, что будет, если ты еще раз так назовешь мою жену, — бормочу я.