Императрица и ветер
Шрифт:
– Ты всё неправильно поняла, - осторожно начала она.
– Просто Богдан Сергеевич попросил его помочь мне, пока все мои оперативники гоняются за "Белым ветром". Ну знаешь, я тоже не могу в гордом одиночестве бегать за маньяками.
– А Ник?
– уже потише всхлипнула Рената.
– Лазит по подземкам.
– Мартимер?
– Последний раз слышала от него что-то про заброшенную станцию метро.
– Рауль?
– Целый день сидит в комнате наблюдений и ждёт сигналов от похитителей.
Рената
– Слушай, - очнулась она наконец.
– Я понимаю, это всё подозрительно. Но у меня тут возник небольшой план.
Они на мгновение застыли, глядя друг на друга - Рената, уже с винтовкой в руках, и Маша - с мокрым полотенцем на коленях.
– Что за план?
...Маша шла так быстро, что Ренате приходилось за ней бежать.
– И всё-таки я не пойму, почему обязательно пьяной?
– она поймала Машу за ремень на шортах.
– Это авантюра.
– Ясное дело, авантюра, - та открыта свой кабинет.
– Чего тут неясного. Пьяной лучше со всех сторон - во-первых, мужчина может себе больше позволить. А во-вторых, если что-то пойдёт не так, на утро всегда можно притвориться, что ничего не помнишь.
Только попав в свою машину, Маша вспомнила, что даже не вытерла волосы как следует. На приборную панель упада капля воды. Маша посмотрела в зеркало, поправила чёлку.
– Нам нужно поговорить, - сказала она своему отражению. Откашлялась и повторила с угрозой в голосе: - Нам нужно поговорить. Уже давно.
Внизу хлопнуло окно. Шредер оторвался от компьютера и прислушался. Ветер шевелил белую штору, Комиссар не лаял. Из приоткрытого окна доносились голоса и смех путешествующей по улице компании. Вечер как вечер.
Оставив компьютерный экран светиться в темноте комнаты, Шредер пошёл вниз. В гостиной горел свет.
– Маша, как ты вошла?
– её рыжий затылок он заметил ещё с лестницы. Девушка сидела в кресле, спиной к нему, и поэтому было видно только её затылок.
Она выглянула из-за спинки кресла, захихикала и спряталась обратно. Это её подхихикивание Шредеру не понравилось. Он замер перед ней в ожидании ответа, глядя на то, как из соседней комнаты неторопливо трусит в гостиную Комиссар. Охранник называется.
– Дверь была открыта, - она снова засмеялась, и Шредер поморщился.
Комиссар обрадовался встрече с его обожаемой Маши,
– Ладно, что ты хочешь?
– поинтересовался Шредер. Он продолжал стоять перед ней, сложив руки на груди. Ну не с креслом же она обниматься шла через полгорода.
– А может, я хотела тебя с любовницей застать, - Маша засмеялась и уронила голову на колени.
– Вперёд. Ордер на обыск завтра покажешь, - махнув рукой на нахальную псину, которая полезла на диван, Шредер опустился рядом.
– Спасибо - Она переместилась из кресла на подлокотник дивана и обхватила Шредера за плечи.
– Только я никуда не пойду. Ты сегодня такой добрый.
Она уткнулась лицом в его шею.
– Ты чего?
– Шредер поморщился, отцепляя её от себя.
– Что за цирк? Капитан, ты пьяная что ли?
Комиссар упорно прятал нос под лапу, и до Шредера наконец дошло, откуда исходит запах, раздражающий собачье, да и человечье обоняние. И что его смелое предположение оказалось правильным.
– Маша, ты что, пьяная? А ну пошли немедленно.
Подцепив девушку одной рукой за ворот светлой рубашки, Шредер потащил её в ванную. Она сопротивлялась, как могла. Ничего не разбирая из её возмущённых воплей, он открыл кран с холодной водой и сунул Машу головой под тугую струю. Одному лишь Вселенскому разуму было известно, каких трудов ему стоило удержать Машу, которая ни на мгновение не прекращала дёргаться. И если бы он не догадался заломать ей правую руку за спину, она бы точно наградила его парой синяков.
Через полминуты Шредер её отпустил и сделал шаг назад. Маша тут же выпрямилась, судорожно сжимая и разжимая кулаки. Дышала она тяжело, а с мокрых волос на чёрные плитки пока капала ледяная вода. Шредер протянул ей полотенце.
– С ума сошёл что ли?
– голос у неё прорезался неожиданно, и какой это был голос! Паровозный гудок скончался бы от зависти. Маша вырвала полотенце из его рук и огрела им Шредера.
– Успокойся. Быстро ты в себя пришла, - он перехватил полотенце и намотал его на руку.
– Следующий раз думать будешь, ясно?
– Я притворялась, ясно?
– закричала Маша ничуть не тише, чем секунду назад.
– Расскажи кому-нибудь другому, - усмехнулся Шредер.
Вместо ответа она протянула ему руки - от запястья, не попавшего под воду, шёл стойкий запах спиртного. Шредер поднял на неё глаза и вдруг увидел слёзы, стекающие по её щекам вместе с каплями воды.
– Дура. Ну и зачем ты это сделала?
– уже мягче спросил он.
– Нам нужно поговорить, - жалобно выдала Маша, заправила за ухо мокрую прядь волос и икнула.
– Уже давно.