Империя Мёртвых
Шрифт:
– Главное, чтобы ты не натворила делов, Аляска. Я знаю, что ты хитрожопая, но чрезмерно активная.
Выслушивала все это я без особого интереса, все, что мне было нужно, это как можно большей поверхностью тела ощутить его прикосновения. Я была влюбленной дурой с разбитой душой, которой нужен был её охотник.
– Ты рад, что я жива? – типично глупый женский вопрос.
– На тупые вопросы не отвечаю, - буркнул в ответ Диксон.
На шорох бредущих ходячих мы отреагировали мгновенно. Шебуршание листьев заставило нас отлепиться друг от друга и отреагировать в течение одной секунды.
Оказавшись в тюрьме, я как обычно обнимаю Мартина, стараясь подарить ему самый добрый взгляд, на который я могу быть способна. Но в ответ мне посылается лишь колючий холод стальных глаз, в глубине которых я вижу образ, приходящий ко мне в кошмары. Демон Мартина живет и процветает.
Дэрил видит это. Хмурится. Подходит. Кладет руку мне на плечо. Кивает. Не отворачивается.
Я втягиваю его в проблемы. Я вынуждаю его на авантюры. Я манипулирую им, человеком, которого нельзя делить, которым невозможно управлять. Но он все равно идет за мной. Мне гадко. Но он – моё единственное спасение.
Комментарий к Глава восьмая. Разделение властей.
Мои огромные извинения, что столь невероятно долго я не выкладывала продолжения! Постараюсь искупить свою вину своевременной публикацией последующих частей.
========== Глава девятая. Напарники. ==========
Мое утро началось с очередного недосыпа. Я не могу спать спокойно. Ровно так же как и абсолютно все дни этого гребанного апокалипсиса. Я не могу расслабиться, я не могу закрыть оба глаза во время сна. И теперь я уже догадываюсь, что ничто никогда не избавит меня от этого беспокойства, никакая безмятежность, излишняя защищенность, я знаю, что к хорошему быстро привыкаешь, но есть такие привычки, которые, кажется, не изменить.
Я вышла на улицу в пять утра, оставив Марти одного в камере, спокойно дрыхнущего ребенка с личиком сонного ангела.
На мусорном баке, свесив ноги вниз, слегка побалтывая ими, сидел Карл. В руках этого ребенка винтовка. Ребенок войны. Ребенок, у которого есть свое мнение, который настолько взрослый, что способен принимать тяжкие решения. Не сказать, чтобы правильные. На то он и подросток, что все его решения диктуются эмоциями, но в эмоциях есть и свой плюс, порой они ведут нас к душевному комфорту.
Услышав движение за своей спиной, он встрепенулся, направив на меня оружие.
Подняв руки в жесте безоружности, я запрыгнула на бак и села рядом.
– Кто на вышке? – направив взгляд в сторону восходящего за вышкой солнца, спросила я.
– Кэрол.
– Почему не спишь?
– Не спится.
Я кивнула в знак солидарности, оглядывая еле как очищенную от ходячих территорию, которая была испорчена вытоптанной травой и кучей жженых трупов.
– Как ты думаешь, почему это происходит? – Карл прищурился, от светящего в глаза
– Ты имеешь в виду войну?
Мальчик кивнул в ответ.
– Потому что мы не готовы, - четко ответила я. – Мы пока не способны идти по этому миру смело. У нас нет стержня, нет иерархии. Мы семья – это хорошо, но я явный приверженец автократии. Я не говорю о том, что хотела бы быть во главе, я могла бы подчиняться, если бы лидер был этого достоин.
Возможно, я сморозила лишку, но Карл одобрительно кивнул в ответ. А затем потребовал продолжения.
– Нас должны бояться. Это конечно риск привлечь к себе особо чокнутые группы, которые захотят померяться с нами силами. Но большую часть выживших страх перед нами будет отгонять. Тем самым мы обеспечим себе безопасность.
– Представляешь, по всему миру выживших пробежит о нас слава, как о самой грозной группе, - засмеялся мальчишка.
– Главное в своей грозности не забывать о справедливости, - в ответ на смех серьезно сказала я.
Карл явно поддался этому строгому взгляду и послушно кивнул, соглашаясь.
– А что думаешь ты?
– Ну…я согласен с тобой…
Для меня это конечно был не ответ, но я промолчала, по причине собственной лени и усталости: мне даже не хотелось шевелить губами, чтобы требовать от него разъяснений.
– Нам просто нужен стержень… - лишь прошептала я.
– Утречко доброе! – ироничная интонация; мы с Карлом буквально подпрыгиваем на месте, совершенно бесшумно подкрался охотник, застав нас врасплох.
– Новинки в мире моды обсуждаете? – хмыкнул он.
– Конечно. Я присмотрела себе новые туфли, - выжав секундную улыбку, сказала я.
Диксон был полностью укомплектован к лесной работе, а его взгляд был направлен в сторону леса. Узрев мой интерес, который явно было сложно заметить под увесистым покрывалом моей усталости, и он скорее был похож на чувство долга, мужчина обратился ко мне:
– Ты со мной?
Я кратко кивнула и спрыгнула с бака:
– Сейчас только оружие возьму.
Я давно променяла свой самопальный лук на огнестрельное оружие. И теперь именно оно было со мной в лесу. Наверное, это жест порыва к самостоятельности, дабы во всем не подражать напарнику с арбалетом.
Когда я вернулась из блока, готовая к охоте, Дэрил был уже за воротами и медленно двигался в сторону леса. Первое, что я сделала, это оглядела все вокруг, только ступив за территорию тюрьмы. Во мне живо ещё было параноидальное чувство вечной слежки.
– Тут чисто, - заявил мне Диксон, будто стараясь успокоить.
– Когда я уже себя начну чувствовать охотником, а не жертвой в этом мире, - с тяжелым вздохом, прошептала я.
– Когда окончательно потеряешь рассудок.
Я взглянула на него с нескрываемой заинтересованностью: он заговорил достаточно непривычным мне образом. Он редко делился со мной какими-то такими мыслями, философскими, как их ещё называют…
– Мы живы, пока у нас есть наш страх. Здравый страх – наш толчок к самосохранению и оптимальной осторожности.