In machina
Шрифт:
– Ты чего?
– Прости, это ты.
– Юноша облегченно вздохнул.
– Ты же сама приказала мне быть готовым драться? Я когда фонарь увидел, подумал, что все, нас нашли.
– Ну ладно, молодец. Но, кажется, они нас не увидели. Добавь кислорода в воздух. Дышать уже нечем.
Генри выпустил свежую струю из баллона. Полина глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
– Выберемся, сожру целого поросенка, даже если он будет сопротивляться.
Организм уже испытывал дефицит питательных веществ, быстро расходуемых на различные
– А я не могу сейчас про еду думать. У меня перед глазами капитан Гнапп стоит. Хорошим она была капитаном, строгая, но ей так это шло.
– Я говорила ей, что надо покинуть яхту, она мне не поверила.
– Так любой бы поступил на ее месте. Как можно было тебе поверить? Краснолицая девушка с невероятными предупреждениями. Естественно, что тебя сочли не совсем в себе.
– Я тебе тоже показалась придурочной?
– Ну..., я бы так не сказал, скорее необычной.
– И на том спасибо.
– Скажи, а то, что ты кричала на яхте, про людей с вскрытыми черепами, подключенными к Сети, это правда?
– Нет, я шутила. Мы тебя разыграли, ты участвуешь в шоу розыгрышей, и тебя снимают скрытой камерой!
– Правда?
– В голосе юноши просквозила надежда.
– Сущая... ложь. Все по-настоящему, и вскрытые черепа с розовыми извилинами, и похищение людей, и ликвидация свидетелей. Знаю, что звучит неправдоподобно, но от этого места лучше держаться подальше.
– Я не могу поверить. Мне казалось, что Сеть всесильна. Что она все видит и все знает.
– Получается, что там, где сила, там ее слабость. Это же мы наделили Сеть единой сущностью, очеловечили ее, стали воспринимать как рукотворного бога. На самом деле, Сеть бездушный вычислитель. Ее функция равномерное перераспределение всего: материальных богатств, технологий, научных изысканий, так, чтобы человечество жило оптимально в соответствии с заложенной в нее программой. Это прекрасно, с одной стороны, но с другой, Сети нет дела до человека. Что она видит и знает обо мне? Код ДНК, сколько у меня в моче минералов, когда мне надо менять обувь и прочее. Филиппос понял, что если встроиться в Сеть, то можно через нее получить власть. У него получилось. Он создал киборгов, имитирующих устройства, которыми пользуется Сеть и через них получает анонимный доступ.
– Ты, одна из них?
– Боже избавь. Из киборгов один выход, на тот свет.
– А кто ты? Почему ты все это умеешь?
– Я, это противоположный подход к той же самой проблеме. Мой преподаватель, гениальный ученый, разработал программы повышающие способности человека. Он их записывает в мозг, как в компьютер. Наш мозг и органы чувств, способны на многое, нужно было только научить их вычислять. Филиппос обманом заставил профессора пойти на сотрудничество, и когда тот понял, что дело зашло далеко, решил сделать резервную копию, а тут как раз я подвернулась, со своим экзаменом по нейробиологии.
–
– Считать, видеть, слышать, анализировать, ускорять нервный импульс, повышать содержание эритроцитов в крови, держать равновесие, сверхчувствительность, и может быть, еще что-нибудь, о чем не знаю.
– А драться, драться умеешь?
– С надеждой на отрицательный ответ спросил Генри, почувствовав собственное несовершенство перед девчонкой.
– А вот драться я не умею, и думаю, что это искусство надо постигать тренировками. Какой смысл махать слабыми ручками, или задирать ногу, когда растяжки нет?
– Да, это так. Нужно долго тренироваться. Я с семи лет хожу в секцию каратэ, езжу на соревнования. У меня коричневый пояс.
– Это очень хорошо, Генри.
– Что именно.
– У меня есть коричневые туфли и шапочка, твой пояс хорошо бы смотрелся с ними.
Генри замолчал, переваривая сказанное Полиной. Потом до него дошло, что это была шутка и он засмеялся.
– В гробу!
– Договорила Полина, оборвав смех.
– Ладно, шучу. Можно помолчать немного, я пытаюсь услышать обстановку.
Генри замолчал, но Полина слышала его сердцебиение. На поверхности шел разговор. Аквалангисты докладывали Ионасу.
– Да там не разберешь, она или нет. Все в клочья.
– Простая она девка или нет, но в таком взрыве ей не выжить. Сгинула, вместе со всеми.
– Мы со всех похожих куски поотрезали, как ты и приказал. Пусть теперь шеф разбирается, какой кусок ее.
– Ладно, уходим, Служба спасения вылетела.
– Это был голос Ионаса.
Лодка затрещала мотором, и ее звук быстро удалился.
– Ушли, можно всплывать.
– Сообщила Полина приятную весть товарищу по несчастью.
– Уверена?
– Генри можно было понять, слишком много впечатлений за это утро.
– Хорошо, пойду проверю. Я слышала их разговор, они сказали, что спасатели уже вылетели. Если это не ловушка, то они скоро будут здесь.
– А если ловушка, и тебя схватят? Что мне делать?
– Действуй на свое усмотрение.
– Я всплыву, когда кончится воздух.
– Когда он кончится, то ты всплывешь кверху пузом. Тут до поверхности метров двадцать, всплывай при первых признаках гипоксии.
– Я понял, Полина, хорошо, так и сделаю.
Никого рядом с камнями не было, кроме чаек, заинтересовавшихся трупом капитана. Полина шуганула их. Заглянула вдаль на все стороны света. Ничего подозрительного. Лодка ушла за горизонт, к острову. Полина посмотрела в сторону скалы. Балкон, на котором она провела несколько дней, было едва видно. Полине хотелось увидеть на нем профессора Блохина, здорового и невредимого. Но ее способности все же были ограничены. Полина нырнула за Генри.
Она столкнулась с ним нос к носу, на выходе из пещеры. Юноша встретил ее раздутыми щеками и вытаращенными глазами. Полина показала ему, что надо вернуться в пещеру.