In machina
Шрифт:
– Это правда, дочь ты? Почему я не вижу твое лицо? Почему ты в Греции?
– Мать рыдала и Полина тоже не удержалась.
– Мамочка, я еще не знаю, как звонить из машины, я сейчас попробую, чтобы ты меня увидела. Генри, ты не знаешь, где в этой машине камера?
Парень разглядел переднюю панель.
– Вот она. Перелазь вперед.
Полина перебралась вперед и попробовала мысленно найти включение камеры и не потерять связь с матерью. От сильных эмоций ощущение потока слабело. Полина сделала несколько глубоких вдохов и подумала про удушье. Кислород заполнил кровь, но не
– Полина!
– Мать и вскрикнула и зарыдала одновременно.
– Полиночка! Ты жива!
– Мам, все хорошо, со мной все нормально. Ты не поверишь, но меня похитили из-за профессора Блохина.
– Полина тараторила.
– Помнишь, то случай, когда я была на каникулах передавали новость, что наш преподаватель исчез?
– Да, нас с отцом уже много раз вызывали беседовать в полицию. Спрашивали про ваши отношения. При чем здесь ваш профессор, дочь? Что это значит?
– Мам, я приеду, все расскажу. Сообщи скорее папе, что со мной все нормально. Приеду, обязательно сходим на речку, посмотрим его лягушек. И еще, мам, будьте осторожнее с папой, не слишком доверяйте Сети. Сегодня, лучше не пользуйтесь транспортом, хорошо?
– Хорошо, дочь. Скажи, с тобой все нормально? Тебя не обижали?
– Все хорошо, мам. Я очень переживала, что не могу сообщить о себе. Сделала это, как только смогла. Больше не волнуйтесь за меня...
Полина почувствовала, что кто-то перехватил инициативу и отключил ее от потока, посредством которого он общалась с матерью. Ее лицо пропало и появилась физиономия Филиппоса. Кривая ухмылка пересекла его лицо. Он стоял в своем доме, в домашнем халате и держал в руке бутылку вина и пустой бокал.
– А я вот решил поднять бокал в твою честь.
– Злой гений налил вина в бокал и подержал его перед носом, наслаждаясь букетом.
– Молодое вино, как и ты. Слишком дерзкое и смелое, а вот твой профессор уже созрел и служит мне на пользу.
– Отвали!
– Полина хотела отключиться.
– Стой, стой, не узнаешь интересного, если отключишься.
– Полина задержалась, хотя искушение не видеть неприятного человека было сильно.
– Ты едешь в красной машине со своим товарищем в Салоники, я прав?
Полине было неприятно услышать, что их шаги все-таки наблюдают. Как она могла себя обнаружить? Или она еще не все знает о передаче информации, или Филиппос вычислил ее, когда она связалась с матерью, что было более вероятно. Ей вдруг пришла в голову шальная мысль, а что если ей самой взять и попробовать подчинить поток, идущий от Филиппоса.
– Нет, вы не правы, я еду в автобусе, в белом, в Афины. Ваши киборги ни на что не годятся.
Полина выбрала наугад ячейку, кажется, это была коммунальная служба какого-то города и пустила сигнал от Филиппоса в эту ячейку. Филиппос пропал. Полина снова очутилась в шлюзе. Мамин терминал еще горел активным окошком. Полина быстро восстановила связь с матерью.
– Что это было, почему ты пропала?
– Голос мамы был взволнован, а глаза пристально вглядывались в лицо Полины, ища повода для тревоги.
– Нас опять могут рассоединить, мам. Ждите меня и не поддавайтесь провокациям. Со мной
Полина отключилась. Генри смотрел на нее во все глаза. Он и половины не понял из того, что произошло. Большая часть общения происходила в голове у Полины. Со стороны это выглядело, как разговор сумасшедшего с воображаемыми собеседниками.
– Киборги Филиппоса вычислили нас, когда я дозвонилась до мамы. Они знают, куда мы и на чем едем. Они нас могут запросто сбросить с кручи, если захотят. Я их выключила, но они могут попытаться снова.
– Нам надо выбираться из этой машины, я полагаю.
В конце фразы раздался щелчок заблокировавшихся дверей, мотор взвыл на высоких оборотах, машина ускорилась. Полина знала, что быстро открыть двери не получится, и стекла в них очень крепкие. Оставалось только попытаться отобрать управление. Полина снова уловила поток от автомобиля. Она сразу влилась в него, увидела мир камерами автомобиля, но попытка управлять им сразу не удалась. Поток тек сам по себе, игнорируя Полинины старания. Машина шла под гору, целясь в ограждение, за которым была пропасть. Киборги были искуснее девушки, или действовали коллективно, не давая ей перехватить управление. Полина слышала, как Генри выбивал ногами стекло.
Оставались секунды до столкновения с ограждением. Поток не поддавался ни на какие действия. Полина пыталась схитрить, завернуть поток в первый попавшийся шлюз. Не удавалось и этого. От нее ждали подобных действий и работали на упреждение. В какой-то момент Полина даже почувствовала азарт, как в игре, но инстинкт самосохранения не дал ей разыграться. Полина сменила тактику. Бороться за управление автомобилем было бесполезно. Против нее был опыт и массированная атака. Как еще можно было обездвижить автомобиль?
И тут ей кто-то помог. Чье-то воздействие разделило поток информации на два ручья. Один из них, более тонкий, воспротивился общему потоку. Полина тут же присоединилась к нему. В ее положении времени на выяснении природы второго потока не было, Полина просто доверилась ему. Сложив свои усилия, они смогли взять часть управления в свои руки, чтобы намертво заклинить тормоза. Автомобиль завизжал покрышками. За ним потянулись две черные полосы и белый дым, как от дымовой шашки. Скорость на спуске была высока. Окончательное торможение произошло об отбойник.
Он выдержал удар пластикового автомобиля, но его пассажиров сильно приложило о подушки. Двери открылись автоматически. У Полины была ссадина на лбу, а у Генри пошла носом кровь. Полину больше заботила не ссадина, а то, что кто-то оказался на ее стороне. Она подумала про профессора. Но его помощь могла значить только то, что он стал киборгом.
– Еще чуть-чуть и нам бы конец.
– Генри глянул в пропасть.
– Ты не ушиблась?
Полина подошла и встала рядом. Здесь было не так высоко, как на том утесе, где ее держали пленницей, но если бы не нежданная помощь и крепкий отбойник, итог падения был бы неутешительным. До Салоников было еще далеко, а Филиппос знал, где они находятся. Ионас с командой уже спешили убедится в том, что их раздражающий свидетель мертв.