Иной облик разума
Шрифт:
доски от сломанного ящика в горящие угли, внимательно слушая Вадима. Маршал
подбрасывал в костер деревянные обломки, поддерживая пламя.
— Расскажи мне про систему вашего обитания, — попросил Илья.
— Вся система Эпилегата держится на порядке очередности. Кто-то прожил жизнь до
старости и умер… кто-то пришел вновь. Выбирать не нам, а высшему духу, обитающему в
просторах Эпилегата. Дух важное составляющее системы, путем отбора не слабых, а
старых, кто прожил
смерти на сильных духом. Каждый человек должен дожить до старости и умереть.
— Естественный отбор. Мать её, — вырвалось у Маршала.
— Смерть сама придет за нами, главное к ней вовремя подготовиться, — продолжил
Вадим. — Твари, обитающие в системе, готовы к ней по-своему, но все же каждое
существо стремится завладеть системой любыми способами, заботясь о будущем
поколении. Человек в основном думает о себе, иногда о близких ему людях, тем самым
обрекая себя и их на неподготовленность. Она же ведет к непониманию смысла или
истины, думай как хочешь, что в свою очередь является лишь временной контрацепцией
счастья.
— Слушай, Илья. Слушай, — кивал головой Кобаль.
31
— Временная контрацепция счастья, — два раза повторил Вадим, стараясь донести до
него суть.
Маршал, опершись спиной о стену, молча курил сигарету, посматривая на лица
окружающих его товарищей.
— Хорошо бы сейчас выпить пещеристого, — подумал он вслух, докуривая сигарету.
— Ты про это не говори. Забыл, что было в последний раз… та еще разборка. Как
подвыпьешь, так по любому поводу, несмотря ни на что опять заваришь кашу. А бить-то
тут некого кроме нас, — усмехнулся Вадим.
— Помню, как же, — заулыбался Маршал в ответ.
В его памяти возникли события, давно прошедшие и почти забытые. Вернувшись из
похода в Западное отдаление, Вадим распустил отряд. Маршал долго не мог прийти в себя
и, чтобы успокоить сознание, предложил Вадиму с Кобалем зайти в бар, выпить
пещеристого спиртного. Он тогда хорошо набрался, расслабился, успокоился. В баре было
небольшое количество посетителей. Рассказывая о сражении с тварью и о том, что ему
удалось убить одну из них, заметил, что ему, конечно, никто не поверил, не было
доказательств. Твари всегда убирали за собой мертвые тела жертв и сородичей, видимо, у
них так заведено. А приносить в отдаление убитых существ строго запрещалось, они
могли стать источником инфекции и представляли риск заражения и превращения в одну
из этих тварей. Люди системы опасались, что при контакте
происхождения можно заразиться или произойдёт что-то в этом роде. Разлагающееся тело
твари, по теориям ученых Западного отдаления, выделяло отравляющее вещество во
много раз сильнее трупного яда умершего человека. На этой боязни, прежде всего, обосновывался запрет проносить тело твари в места большого скопления людей.
Лаборатории Западного отдаления не признавали внутреннего вмешательства в организм
человека операционным способом. Попытки проникнуть, расчленить и практиковаться на
органах преследовались и наказывались отлучением от Западного отдаления. Лечение и
опыты над человеком проводились в закрытой форме, без оперативного вмешательства, посредством психических воздействий на мозг, с целью устранить данную проблему
беспокойства. Лечение души и облегчение состояния больного другими лекарственными
способами запрещалось. Подавление болевого синдрома, не исключая воздействие на
внутренние органы, доступно было только психоинтимусным жрецам.
Маршал в нетрезвом состоянии рассказывал подробности, о которых Вадим не стал бы
распространяться в присутствии людей, уважающих его мнение. Хвала шагает в ногу с
эгоизмом, расширяя простор невежественному подходу к алгоритму действий.
Единственное доказательство Маршала — кровь на его любимом кинжале, которым он
забил тварь.
Один из посетителей бара, не выдержав, рискнул оскорбительно опровергнуть
подслушанный им рассказ Маршала, за что жестоко поплатился ударом в челюсть.
Ввязавшаяся в драку охрана, разнимая, получила несколько синяков. Главное в таком
месте завязать драку, а потом ждать, пока к ней кто-нибудь присоединится еще, что и
было сделано. Хорошо ещё, что Маршал не воспользовался своим любимым ножом, висевшим на поясе, а предусмотрительно перед дракой воткнул его в стол запугивающим
жестом. Удержать свирепого мужика, да еще после перенесенного стресса, просто
невозможно. Пока Маршал бил оскорбителя, его оглушили ударом бутылки в темечко
друзья противника, после ввязались Вадим и Кобаль, разгромив основной состав и
перейдя к охране. Хозяин бара вызвал местные органы правопорядка, после чего друзья
32
были задержаны и отпущены через три дня по ходатайству вышестоящих органов. У
Вадима в системе Эпилегата было много своих людей, в том числе в высших органах, помогавших ему в решении любых проблем.
Вадим достал из вещмешка вареные улитки, протянул их Илье, от их вида того почти