Ирано-таджикская поэзия

Рудаки Абульхасан

КЫТА

* * *

Подлец пребудет низок,- пусть даже высоко Воссядет на престоле царя и полководца. И пыль низка,- пусть даже противу естества, Взметенная бураном, на небо вознесется.

* * *

Не обольщайся прелестью красавиц, Пленительно расцветших в том саду. Ты в будущем году к ним

охладеешь, Как к прошлогодним – в нынешнем году.

* * *

От сребролюбца-хвастуна ты щедрости не жди, Хотя он милости сулит,- он просто врет безбожно. Увы, пословица гласит, что можно из дерьма Слепить лимон иль апельсин, но нюхать невозможно.

* * *

Бездарному, как ни старайся, ничем нельзя помочь, Бесплодны все твои усилья, и труд напрасен твой. На глиняный забор сухую колючку положи,- Не расцветет она от солнца и влаги дождевой.

* * *

Сказал я своему кумиру: «Моей любви стекло Не разбивай камнями гнева, меня ты пощади. Жестокость прогони из сердца, о гордая, молю: К моей груди своею грудью спокойно припади!» Она ответила с улыбкой: «Не думаю, что ты Спокойным будешь, если грудью прильну к твоей груди!»

* * *

Взгляни, о боже, на великих, что правят городом моим,- Им тесен мир, они друг в друге упрямых обрели врагов. Вот, например, на заседанье придут к духовному главе, Но каждый это заседанье возглавить с гордостью готов. Из-за ничтожной пяди поля, принадлежащего не им, Они воюют, обнажая кинжалы длинных языков.

* * *

О шах! Простой народ – сокровищница; помни, Что золотые в ней таятся клады жизни. Как вору, отруби ты руку полководцу, Что грабит подданных – сокровище отчизны.

* * *

Всегда нуждаемся мы, люди, в хорошем дружеском общенье, Где общество, там совокупность, а совокупность нам нужна. Не разрывай стихи на стопы, когда читаешь их напевно: Стопа, что вырвана из строчки,- пуста и смысла лишена.

* * *

Я поднял выю помыслов высоких, Освободившись от ярма стяжанья; Презрел богатства, власть. Мне светит бедность; Пред ней, как ночь пред солнцем, тьма стяжанья.

* * *

Джами, ты ворот жизни спас из лапы бытия, Но не схватил рукой подол того, что алчешь ты. Погибло

шесть десятков лет. Закинь же невод свой, Чтобы с уловом он пришел всего, что алчешь ты.

* * *

В саду словесном соловей таланта, данного творцом, В семи двустишьях создает напев живой, созвучий строй. В любой газели – «Хафт пайкар» хранителя казны Ганджи, И сто сокровищ смысла в ней, когда сумеешь ты, открой. Семь бейтов суть одна газель, а каждый бейт – из двух мисра. Не возмущайся, что газель зовут «семеркою двойной». Пусть будет бейтов шесть иль пять, по сути это та ж газель. Ты вглядывайся в грани строк, следи за тайной их игрой.

* * *

Отцом достойным не хвались, невежда, И не позорь седины старика, Ветвь хоть растет на дереве плодовом, Бесплодной – ей цена не велика.

* * *

Ты дружбы не води с тем, кто глупей тебя. Достойнейшим всегда внимай, благоговея. Но и не докучай тем, кто мудрей тебя, И мудрый хочет быть с тем, кто его мудрее.

* * *

Певец газелей, обладай уменьем, Ты пеньем черствость душ развороши, Но скукою ненужных повторений И безыскусным пеньем не греши. Чтобы, твое услышав исполненье, Мы не сочли б: стихи не хороши. Ведь сам поэт свое произведенье Рождает в муках сердца и души.

* * *

Когда тебя встречаю, каждый раз Я слезы лью и становлюсь незрячим. Ты – свет, ты – боль моих поблекших глаз. Когда у нас глаза болят, мы плачем.

* * *

Нет, не диван стихов здесь расстелил Джами. Я скатерть развернул, я подражал отцам. Здесь все найдешь, все, что найдешь,- возьми, Здесь только нет хвалы глупцам и подлецам.

* * *

Глупцов и подлецов, о ты, мой юный друг, Во имя благ мирских не восхваляй беспечно. Блага придут на срок и выскользнут из рук, А между тем позор останется навечно.

* * *

Я не сравню с небесною луной Лицо земной луны – моей любимой, Гляжу я на лицо луны земной, Оно милей небесной несравнимо.

* * *

Разочарован я: порядочных людей Не вижу наяву, не вижу в сновиденьях. От солнца в жаркий день я в тень спешу скорей, Я не жары боюсь, своей страшусь я тени.