Исцели меня прикосновением
Шрифт:
Вот тебе и поворот. Вроде я собирался оказаться на его месте и что-то выяснять. А теперь даже слегка теряюсь.
— Из-за ваших игр в молчанку, — сжимает ткань рубашки сильнее. — Я потерял целый месяц! Месяц, Саш, гребаных тридцать дней!
Рычит словно раненный зверь, резко отпускает меня, слегка толкнув, и запускает пальцы в шевелюру. Расхаживает взад-вперед, возводя глаза к потолку и нервно натягивая волосы.
— Как же охота сдохнуть! — выкрикивает в сердцах. — Чтобы не ощущать эту тупую нескончаемую боль. Как же я устал. — прикрывает ладонью глаза. — И
Останавливается, сверкает безумными глазами. Под градусом что-ли? Но Влад не был пьян, от него не разило спиртными напитками. Тогда что?
— Да откуда тебе знать. — неожиданно начинает посмеиваться. — У тебя ж кусок льда вместо сердца. Или всё-таки бьётся, а Саш?
Не понимаю чего добивается этот придурок, но упорно слушаю его яркие речи.
— Ну же, пооткровенничай со мной, друг. Поведай свои тайны. Молчишь? Тогда я буду говорить. Не против? Дай-ка подумать, — постукивает себя по подбородку. — Бьётся. Ещё как бьётся. Надрывно качает горячую кровь. Рьяно. Не щадя. Наизнос. Как мне это знакомо. — вздыхает. — Верно? Я прав? Оно оживает и бьётся только рядом с Кристиной!
Пауза. Осознание его слов.
— Гляжу угадал. А я ведь не просто так выбрал её. Неспроста обхаживал, и крутился всё это время. — начинает высокомерно улыбаться, а у меня все рычаги срывает.
Мысль о его соучастии, простреливает снова, и сказанные слова походят на откровения.
Да. Отдаю себе отчёт, что делаю поспешные выводы, но…
— Что ты сказал? — заношу кулак для удара, другой рукой хватая за рубаху.
— Браво, Саша! Это полный попадос! — снова начинает смеяться этот клоун, и я не выдерживаю, бью в челюсть.
Капельки крови пачкают белоснежный ворот рубашки, стирают с лица улыбку, но не останавливают представления. У Влада словно второе дыхание открывается, и вместе с тем, полностью блокируется инстинкт самосохранения.
— Заслуженно, друг. Можешь ударить ещё пару раз, разрешаю. Я ведь использовал Кристину. Было не просто, признаюсь, порой мне хотелось опустить руки от безысходности. Наплевать на всё. Я даже не стану отрицать того, что повел себя гадко и подло, за то каков результат. План сработал блестяще.
Использовал…
Бью ещё разок, а затем валю на пол. Катаемся по нему, пока Влад не оказывается на лопатках, а я восседаю сверху.
— Что значит использовал? Ты знал? Отвечай, знал? — рычу, вновь не оставляя в покое белую ткань, разбавленную красными мазками. Что ему мог наплести Радион, что он вступил в эту нещадную игру? Может пел о великих чувствах к ней?
— Не знал. Я не мог знать наверняка, но догадывался.
И вновь этот язвительный смех, разъедающий моё здравомыслие и самообладание.
— Вот это я понимаю днюха. Саш, ты сделал это день!
— Почему, Влад? Почему ты это сделал? — шепчу сквозь зубы, глядя на друга разочарованно.
Только Влад не спешит с ответом.
Тянет время. Смотрит в глаза задумчиво.
Издевается. Изводит молчанием.
А потом растягивает окровавленные губы в самодовольной
— Ради счастья близких мне людей. Ради тех, кто мне по-настоящему дорог. Только и всего.
Глава 29
Слегка встряхнув его, брезгливо одергиваю руки. Встаю и смотрю сверху вниз на жалкую физиономию друга. Или он не друг мне уже?
Молчу. Осмысливаю сказанное. Внутри пустота.
Сплошное разочарование…
Буравлю презрительным взглядом.
— Ну да, Радион наверное безмерно счастлив. — бесцветным голосом выплевываю слова, и намереваюсь уйти, пока бед не натворил. Влад всего лишь пешка, и он в правду мог не знать о прошлом и намерений аморального урода.
— А этот кусок дерьма тут причём? — летит мне в спину. Замираю на секунду. Мог ли я его неправильно понять? Хочу развернуться, но вовремя себя останавливаю. А к чёрту! Что не понятного то. Шагаю ещё быстрее.
— Эй, я у тебя, кажется, спрашиваю. — слышу как он шумно поднимается, и быстро оказывается рядом. Рывок. И я вновь стою к нему лицом.
— Радион тут каким боком?
— Знаешь, Влад, актёр из тебя так себе. — цокаю языком. — Подошёл бы на второстепенные роли дешёвого кино. Расслабься. — легонько бью его по плечу, и слащаво улыбаюсь. Противно. — Зрителей нет, а играть для меня одного не стоит. Не утруждайся, друг.
Растягивая выделяю последнее слово, аккуратно расцепляя его зажатые на плече пальцы.
Разворот. Вдох.
Святые, дайте мне сил.
Только божества на небесах, а объект раздражения близко. Я прям чувствую его буйное дыхание в спину.
— Саш, я что-то сейчас не вдупляю. Ревность делает из влюбленных безумцев и всё такое. Но сейчас ты явно борщишь. Мог бы и спасибо сказать. Или тебе необходимы извинения?
Надо же совесть проснулась. Только поздновато как-то.
— Искуплять вину, — поднимаю глаза к потолку. — Перед ним будешь. И исповедь свою для священнослужителей подготовь. Да что мне тебе объяснять. Не маленький. Просто я одного понять не могу, ты хотя бы отдаешь отчёт своим действиям, Влад? Только дурака выключи. Представляешь каково ей, что чувствует Кристина? Какую боль вы причиняете вместе с братом.
— Так, стоп! — оббегает, и теперь идёт спиной вперёд, — Кажется, мы друг друга не понимаем. Ты о чём вообще?
— О твоём великолепнейшем плане. Послушай, Влад, уйди с дороги. По хорошему прошу.
Чувствую как раздражение и ярость достигают своего пика. Они мелкими иголочками вонзаются по всему телу.
— Нет, это ты послушай. Я видел твой горящий взгляд. Следил за реакциями твоего тела на Кристину, и пытался понять, что ты в самом деле чувствуешь к ней. Я поступил подло, признаю, но использовал её во благо. Убил двух зайцев одним разом. И результат на лицо. Яна ревнует, вы с ней наконец расстались. Знаешь, сколько я ждал этого момента. Ты тоже ревнуешь, Саш. И не побоюсь этого слова, влюблён. Покорён ею, девочкой с карими глазами. Теперь ты можешь попробовать. Это шанс. Всё в твоих руках. Не знаю что ты там себе напридумывал, но…