Исчезнувший
Шрифт:
Случайный выстрел полицейского при попытке воспрепятствовать побегу? Обычное дело. Однако убийство произошло, и теперь в Комиссию по расследованию случаев применения огнестрельного оружия требовалось представить отчет по всей форме.
Охранник проверил у бригады служебные удостоверения и провел к закрытой двери с желтой лентой поперек. Детектив расспрашивал женщину в полицейской форме с бумажными салфетками в носу.
Закс назвалась, объяснив, что будет обследовать место происшествия, и попросила Линду Уэллес рассказать о случившемся.
Та прерывающимся голосом
– За две, от силы за три секунды. Раз – и уже расстегнуты. У него была то ли отмычка, то ли ключ.
– В кармане? – нахмурилась Закс.
– Нет, на ноге. У него под пластырем был надрез на коже. Затем он выхватил мой пистолет. Я пыталась взять ситуацию под контроль, но не смогла. Пистолет выстрелил, хоть я и не думала жать на спуск.
Контроль… ситуация. Такими словами она, вероятно, стремилась заглушить в себе чувство вины. В ПУНе женщины высоко держали планку, зато переживали проколы тяжелее мужчин.
– При задержании мы его обыскали и надели браслеты, но отмычки тоже не обнаружили, – утешила ее Закс.
– Да, но все равно будут копаться, – пробормотала Уэллес, имея в виду служебное расследование.
Да, это уж точно.
Что ж, Закс предстоит основательно поработать над рапортом, чтобы по возможности ее выгородить.
Натянув перчатки, Закс забрала у Уэллес “глок” и опустила в полиэтиленовый пакет.
Сотрудники выездной бригады обосновались перед дверью в коридор, где произошел инцидент, распаковали кейсы и выложили все, что требовалось для сбора улик, видеокамеру и фотоаппараты. Закс надела белый комбинезон, закрепила на голове наушники с микрофоном и запросила прямую связь с Раймом. Сорвав ленту, она открыла дверь и выругалась:
– Черт побери! Глазам своим не верю. Тело забрали в анатомичку, прежде чем я его обработала.
В коридоре остались следы крови, но трупа не было.
Согласно правилам, медики из ОЧС могли зайти на место преступления, чтобы спасти раненого, но в случае убийства никто не имеет права притронуться к телу, пока его не обследуют криминалисты.
– Что-то не так, Амелия? – спросил один из экспертов.
– Тело увезли в анатомичку, прежде чем мы его обработали. Почему? – сердито спросила она.
Молодой криминалист недоуменно нахмурился и произнес:
– Э-э, врач вроде на улице, ждет, пока мы закончим с телом.
– Что происходит, Закс? – нетерпеливо спросил Райм. – Я слышу голоса.
– На улице ждет бригада из анатомички, Райм. Выходит, они тела не забирали. Что же…
– Только не это!
У нее упало сердце.
– Райм, ты думаешь…
– Что ты видишь, Закс? – рявкнул он. – Как легли брызги крови?
Осмотрев пятна крови на стене, она доложила:
– Не так, как ложатся от пули.
– Мозг, кость?
– Серое вещество имеется. Но тоже выглядит как-то не так. Есть и костные фрагменты, но маловато для выстрела в упор.
– Сделай презумптивный анализ крови.
Закс достала комплект для ускоренного анализа, взяла мазок со стены. Через минуту результат
– Не знаю, что это такое, но точно не кровь.
Она бросила взгляд на красные пятна на полу. Эти выглядели настоящими. Анализ пробы дал положительный результат. Тут она заметила у стены окровавленное скошенное лезвие от ножа.
– Райм, он одурачил конвоиров – сымитировал выстрел и сам себя полоснул, чтобы потекла кровь.
– Вызови охрану.
– Побег! – крикнула Закс. – Перекрыть выходы!
Через несколько секунд детектив сообщил:
– Охрана на выходах предупреждена. Но коридор не изолирован, он может быть где угодно.
– Дайте оповещение о побеге.
– Как он был одет? – обратился детектив к Уэллес и ее напарнику.
Те с трудом припомнили и дали приблизительное описание.
Впрочем, это не имеет значения, подумала Закс. Он уже сменил одежду. В сумраке двух пересекавшихся коридоров она видела десятки силуэтов – охранников, надзирателей, полицейских… Может, среди них был и переодевшийся в форму Фокусник.
Она предоставила другим ловить беглеца, а сама занялась своим прямым делом. Обследование места преступления, казавшееся до того простой формальностью, превратилось в вопрос жизни и смерти.
Осторожно пробираясь по подвалам тюрьмы, Малерих думал об удачном побеге и мысленно обращался к “почтеннейшей публике”.
Позволю себе поделиться с вами одним профессиональным секретом иллюзионистов.
Чтобы по-настоящему обмануть зрителей, их мало только отвлечь. Почему? А потому, что, столкнувшись с феноменом, противоречащим законам логики, человек заново возвращается к представлению, пытаясь понять, что все-таки произошло. Мы, иллюзионисты, называем это воссозданием. Если трюк поставлен без должного умения, сообразительные зрители быстро поймут, что их одурачили.
Как мы обманываем таких зрителей?
С помощью самого невероятного метода из всех возможных – либо примитивного до абсурда, либо необыкновенно сложного.
Малерих тщательнейшим образом продумал свой побег из Центра предварительного заключения. Сопровождавшие его конвоиры поверили в то, что заключенный у них на глазах выскользнул из наручников, схватил пистолет и был убит выстрелом в схватке. Подобно любому зрителю, они занялись воссозданием картины и, зная, что Уэйр – блестящий иллюзионист, задались вопросом, а был ли выстрел.
Но они своими ушами слышали, как настоящий пистолет выпустил настоящую пулю.
Воссоздание привело их к выводу, что нагородить такое лишь для того, чтобы сымитировать выстрел, невероятно и невозможно. Поэтому они сочли его мертвым и оставили одного в коридоре, освободив от пут.
Добравшись до хозяйственного помещения, где несколькими днями раньше он припрятал бутафорское платье, он снял костюм и спрятал за коробками вместе с обувью и наложенной “раной”. Облачиться в новую одежду, наложить грим и войти в роль заняло у него каких-то десять секунд.