Ищущий смерть

Прохоров Николай

– ПАПА. – Воцарилась неловкая тишина. Годшин едва не подпрыгнул от собственного счастья. Он выхватил малыша из рук матери, и жарко расцеловал его. Вадна не знала, как ей себя вести, закрывая свой рот ладонью, словно эти слова были сказаны ею. Радоваться этому или готовить свои вещи. Жамнар был счастлив, он обнял Гошина так сильно, как мог.

– ПАПА, – вторая его попытка обрести счастье, оторвала от раздумий Нохву.

– Ты был как всегда прав. – Она посмотрела на Вонраха. – И ты моя дорогая Салмана тоже. Я скажу свою волю сейчас. Вадна скажи мне милое дитя, мил ли твоему сердцу мой сын? – А вот это уже привело

в ужас саму Вадну. Она смотрела то на Годшина, то на его мать, то на Вонраха, обнимавшего счастливую Салману. Только эти двое чему-то улыбались. Она не смело кивнула головой, прикусив нижнюю губу. Ей было страшно быть отверженной, и осмеянной. Но больше всего она боялась, что её чувства станут проявлением чёрной неблагодарности.

– А ты сынок. Как она твоему сердцу пришлась? – Нохва испытывающее посмотрела своему сыну в глаза, казалось, прожигая в нём дыру.

– Мама. Я только мечтать мог о такой девушке как Вадна. Она пришла, и принесла мне моего сына. Я люблю Вадну, я люблю Жамнара, он мой сын, я так решил. – Он смотрел немигающим взглядом в лицо своей матери.

– Так вот вам дети мои моё решение. Готовьте праздник, эту ночь вы встретите как муж и жена. – После этих слов она вздохнула с огромным облегчением. Теперь она смогла позволить себе улыбнуться.

– Ура. Наконец-то, вот такого нам и нужно было. Салмана и Вонрах как малые дети радовались, и почти плясали на своих местах.

– Дай мне моего внука, и поцелуй свою невесту. – Нохва приняла Жамнара из рук сына, мальчик улыбался своей бабушке, словно маленькое солнышко. Годшин нерешительно встал со скамьи. Он краснея, подошёл к не менее покрасневшей Вадне. Они взялись за руки, долго не решались, но в конце концов поцеловались.

Вечером была настоящая свадьба, и не важно, что людей было мало. Свадьба была самой настоящей, по тому, что на ней были жених, невеста, и их огромная, вырвавшаяся на свободу любовь. Следующей ночью Жамнар спал с бабушкой. Он конечно не был особо против, тем более, что это не первая его ночь с ней. Но он всё же некоторое время, высказывал своё непонимание, данного решения взрослых.

Утром Вадна проснулась совсем другой. Она теперь была полноправной хозяйкой в этом доме, она стала частью семьи. Она испытала немало горя, но так-же она заслужила и право на личное счастье. Жизнь изменилась не только для неё, Годшин словно обрёл крылья.

Он готов был срывать звёзды с небес, и бросать их под ноги своей избраннице. Только для Жамнара всё осталось по-прежнему. Он не понимал, чего такого произошло, он по-прежнему был с отцом и матерью. Бабушка ни на шаг по-прежнему не отходила от него. Странные эти взрослые, всегда всё усложняют.

Дни молодожёнов наполнились радостью, отодвигающей всё дальше и дальше, горести прошлых дней. Иногда Вадна немного грустила, особенно по вечерам. Она жалела о том, что её родители не дожили до такого прекрасного дня. Не увидели её невестой, не проводили под венец. Но жизнь не повернуть вспять. Она шла дальше как полноводная река, унося за собой всех без исключения. Вот и её с сыном, эта река-жизнь, понесла вдаль, навстречу новым свершениям.

Годшин по-прежнему продолжал скрывать своё выздоровление от односельчан. Вадна всё чаще и чаще представала удивлённым взглядам соседям, занимаясь по дому и хозяйству. Это порождало многие кривотолки, и неуместные вопросы. В один из таких дней,

когда Вадна несла воду в дом, у колодца её встретила та, которая обещалась когда-то её мужу.

– Здравствуй милая незнакомка. – Она всем своим видом предупреждала о готовящихся гадостях. – Ты уже так долго живёшь у нас в деревне, а никто из нас не знает как тебя звать. Не вежливо это. – Вадна посмотрела на девушку без страха и стеснения.

– Так ведь и я не расслышала ваших имён. Не вежливо начинать разговор, не представившись. – Она готова была отстаивать своё право на жизнь в этой деревне. Тем более, что она прекрасно знала, как с такими нужно себя вести.

– Меня зовут Газна, а моих подружек Ледава, Сарпина, Канла и Фалда. Теперь ты знаешь наши имена, и будь любезна скажи нам своё. – В голосе Газны звучало раздражение, плохо скрываемое шутливым тоном. Вадна не смутилась. Она была сильной, более страшного чем уже случилось с ней, больше не могло произойти.

– Я сама решаю когда, и кому говорить о своём имени. Я сама решу с кем мне откровенничать. А теперь с дороги отойдите милые девушки, меня дома ждут. – Газна уперла руки в бока, и преградила путь девушке.

– Это ещё нужно разобраться, где твой дом на самом деле. Мы-то быстро таких выскочек на место ставим.

– Моё место рядом с моим мужем, а мой муж благородный Годшин. – От этих слов все девушки аж онемели. Первой пришла в себя Газна, она расхохоталась так громко, что вода в вёдрах Вадны содрогнулась.

– Это тот калека, который в прошлом летать учился ради меня. Это тот, кого я швырнула прочь как тряпку ненужную, а ты подобрала. Ну и как вам живётся? Помогаешь ему небось, мимо ведра не попасть? – Она и её подруги веселились от этих слов. Вадна поставила вёдра на снег. Она видела, как тренировался её муж, и некоторые движения она хорошо запомнила. Она собралась с духом, и превозмогая собственную неуверенность, изо всех сил ударила открытой ладонью в грудь Газны, не забыв при этом шагнуть вперёд, и перенести весь свой вес на впереди стоящую ногу.

Девушка упала как подкошенная, растянувшись на снегу. Вадна взяла ведро и вылила на Газну воду, приводя её в нормальное состояние. Ледава наклонилась над подругой, помогая той встать. Вадна ударила её по спине пустым ведром. Девушка охнула, и растянулась рядом, остальные застыли поглощённые ужасом.

– Годшин мой любимый муж. Я его почитаю и люблю, и всякого кто посмеет его, и его матушку, оплевать или осмеять, я загрызу собственными зубами, как волчица лесная. Он не калека, калеки вы, ваши души искалеченные вами же. – Вадна подняла взгляд и увидела за спинами девушек, запыхавшихся от бега, Вонраха, Салману и Нохву. Те были взволнованы произошедшим больше остальных. Они спешили на помощь к беззащитной Вадне, но в итоге пришлось подумать о защите местных красавиц от неё самой.

Слова сказанные Вадной запали в душу Нохве. Она подошла к невестке и поцеловала её в щёку, в знак благодарности и за себя, и за сына. Вонрах забрал вёдра и пошёл наполнять пустое. А женщины весьма довольные собой, отправились домой. Только те, кто хотел повеселиться, унижая иного, остались на месте, «переваривая» произошедшее. Годшин узнав о произошедшем, был горд своей женой, и смеялся, не переставая несколько минут.

– И как ты решилась на такое. А если бы они тебя побили? – Вытирая слёзы, он спросил у жены.