Искатель, 1998 №7
Шрифт:
— Пуля сильно деформировалась от удара в стену, — продолжил Алон. — Поэтому…
— Револьвер Левински? — лениво спросил Натаниэль.
— Ты догадался? Или предполагал что-то подобное?
— Ничего я не предполагал, — ответил Натаниэль. — Просто это логично…
— Тебя это как будто не очень заинтересовало? — В голосе инспектора Алона слышалось неприкрытое разочарование. — А я-то надеялся…
— Очень, Ронен, очень. Только, видишь ли, — Розовски замялся, — видишь ли, я… В общем, у меня это дело забрали.
—
— В самом прямом. Ты ведь и сам прекрасно понимаешь, что моим клиентам нужно было не расследование, а подбор доказательств вполне определенной версии. А убийство Галины Соколовой подвело черту под этим плодом их изобретательного ума. Собственно, ты так и сказал тогда, в гостинице.
— Ну-ну, — произнес инспектор. — Выходит, плакали твои денежки?
— Выходит. Какие уж тут деньги.
Ронен Алон немного помолчал.
— А ты как? — осторожно спросил он. Розовски не услышал в его голосе злорадных ноток и был этим приятно удивлен. — Успел что-нибудь накопать? Или нет?
— Д-да как тебе сказать… — нехотя произнес Натаниэль. — И да, и нет. Просто у меня появилось невероятное количество недоуменных вопросов. И, должен тебе признаться, это очень неприятное чувство — остаться с кучей вопросов, на которые, возможно, уже никогда не удастся найти ответы. Понимаешь?
— Да, это противно, — сказал инспектор. — А тебе, значит, очень хочется получить ответы?
— Странный вопрос.
— В таком случае, может быть, поделишься со мной информацией, которую успел собрать?
— Пожалуй, — ответил Розовски. — Почему бы и нет? Хотя, что можно успеть за неполных два дня следствия?
— Неважно, поделишься?
— Отчего же, конечно…
— Ну, ладно, если у тебя будут какие-нибудь новости по этому делу, дай знать.
— Обязательно, Ронен. Спасибо, что не забываешь.
— Не за что, — сказал инспектор Алон. — Кстати, адвокат покойного, по-моему, доставит твоим бывшим клиентам несколько неприятных минут, ты не находишь?
— В каком смысле?
— Он ведь собирается взыскать с «Байт ле-Ам» страховку в пользу наследницы, Елены Соколовой. Поэтому не исключено, что они опять обратятся к тебе. Чтобы ты накопал им улик уже против дочери, — Ронен засмеялся.
— С них станется… — проворчал Розовски. — Нет уж, с меня этих игрушек хватит. Спасибо, Ронен, еще раз. Если мне придет в голову что-нибудь стоящее, обязательно позвоню.
Инспектор дал отбой.
— Алекс! — крикнул Натаниэль. — Я ведь просил взять папку и отвезти в «Байт ле-Ам»!
— Но ты не говорил, что я должен сделать это немедленно, — тотчас отозвался Алекс.
— Зато сейчас говорю, — раздраженно заметил Натаниэль.
Собственно, с чего это он так разозлился на Алекса? Просто плохое настроение после разговора с Алоном? Нервы ни к черту стали.
— Своих бумаг тут черт-те сколько, так еще и эти… И почему это Офры сегодня нет?
—
— Да? — Розовски задумался. — В таком случае послушай автоответчик, может быть, кто-нибудь звонил… — он не договорил.
Адвокат.
Он должен был связаться с ним еще тогда, после убийства Соколовой. Хотя бы для очистки совести. Профессиональной совести. Розовски вновь пододвинул к себе папку, раскрыл ее.
— Где же номер… ага, вот! — Он нашел визитную карточку.
«Цвика Грузенберг. Адвокат», — прочитал он. Сверху чьей-то — видимо, Амоса — рукой было приписано: «Адвокат Розенфельда».
Теряем квалификацию. Если посчитать, сколько промахов он совершил за неполных два дня расследования, то… Натаниэль сокрушенно покачал головой. И правильно, что они прекратили следствие. С таким сыщиком… Продолжая мысленно ругать себя за профессиональную несостоятельность, Розовски набрал номер адвокатской конторы. Услышав: «Шалом, вы позвонили в офис адвоката Цви Грузенберга», произнесенное певучим девичьим голосом, он сказал:
— Я бы хотел поговорить с господином Грузенбергом.
— Господин Грузенберг сейчас занят. Он беседует с клиентом, — с теми же певучими интонациями ответила секретарь. — Позвоните позже. Или сообщите мне о своем деле, я доложу адвокату, как только он освободится.
— Могу ли я договориться с ним о встрече? — спросил Натаниэль.
— Я могу записать вас на прием, — любезно сообщила секретарь.
— Очень хорошо. Запишите, пожалуйста.
— Вас устроит следующий четверг?
— Ни в коем случае! Максимум — завтра. А вообще-то меня устроит сегодня. В течение ближайшего часа. Хорошо?
— Увы, это невозможно.
Натаниэль начал терять терпение.
— Девочка, — сказал он, — скажи своему хозяину, что в таком случае ему придется встречаться со мной не в своем, а в моем офисе! — Он забыл, что уже не служит в полиции. «И черт с ним», — подумал Натаниэль.
Секретарь адвоката явно встревожилась.
— Если вы скажете мне, по какому делу хотите встретиться с адвокатом, может быть, я постараюсь вам помочь.
— Вот-вот, постарайтесь, — Розовски снова перешел на вежливопросительный тон. — Я расследую обстоятельства гибели одного из ваших клиентов. Мне необходимо получить от господина Грузенберга некоторую информацию.
После небольшой, но достаточно заметной паузы секретарь ответила:
— Соединяю вас с адвокатом. Подождите немного, — в ее голосе исчезли певучие интонации.
«Давно бы так», — подумал Натаниэль, слушая в трубке убаюкивающую музыку. Музыка прервалась щелчком.
— Адвокат Грузенберг слушает, — произнес хорошо поставленный баритон.
— Детектив Розовски, — представился Натаниэль, опустив слово «частный».
— Слушаю вас, детектив.
— Я занимаюсь делом Ари Розенфельда. Он был вашим клиентом?