Искатель, 1998 №7
Шрифт:
— Да, — коротко ответил адвокат.
— Вы могли бы уделить мне несколько минут для личной встречи?
Пауза. Адвокат, видимо, обдумывал отказ. Натаниэль представил себе Цви Грузенберга — массивного, с двойным подбородком и прочими атрибутами сидячей жизни. Образ вполне соответствовал бархатному голосу. Он попытался придумать веские причины, которые подействовали бы на адвоката и убедили бы его назначить встречу. Но Грузенберг, неожиданно для него произнес:
— Да, разумеется. Когда вам удобно?
— М-м-м… Лучше всего — прямо сейчас. Скажем, минут через десять. — Говоря это, Розовски скосил взгляд
— Устроит, — не задумываясь, ответил Грузенберг. — Скажете секретарю, что вы из полиции.
Розовски положил трубку и вышел в приемную.
— Алекс, — произнес он великодушно. — Можешь не спешить. Я сам завезу папку в «Байт ле-Ам». Только дай ключи от машины.
— Тебе звонил Давид Гофман, — сообщил Маркин, отдавая ключи. — Только что, по второму телефону. По-моему, у него что-то случилось.
— Да? — Натаниэль озадаченно посмотрел на помощника. — Что именно?
— То ли несчастный случай в лаборатории, то ли еще что-то в этом роде. Похоже, есть пострадавшие.
Розовски нахмурился.
— Ч-черт… Я всегда полагал, что он занимается безобидными вещами. Скажи на милость, какие несчастные случаи могут иметь место при изучении древних рукописей?
— Понятия не имею. Разве что инфаркт от скуки. По-моему, скучнее работы архивариуса может быть только…
— Работа частного сыщика, — закончил Розовски. — И не какого-нибудь, а израильского. Вон, посмотри кино про американцев. Жизнь кипит! Они убивают направо и налево, их убивают. Одних машин за неполных два часа разбивают вдребезги на хороший миллион. А у нас… О-хо-хо… — он тоскливо вздохнул. — Неужели и для старого друга я отныне не более чем полицейская ищейка?
— Экс-полицейская.
— Все равно.
— Может, там действительно что серьезное, а? — спросил Алекс после деликатной паузы. — По нашей части? Все-таки профессор Гофман серьезный человек.
Розовски хмуро ответил:
— В девяносто девяти процентах случаев люди страдают по естественным, некриминальным причинам. Но окружающие зачастую абсолютно уверены, что непременно присутствует чей-то злой умысел. Эта уверенность нисколько не зависит от уровня интеллекта и профессии подобных людей. Одна моя клиентка пребывала в твердой уверенности, что ее мужа отравила медсестра в больнице. Дама, между прочим, с двумя дипломами. Правда, с другой стороны, кроме этих девяносто девяти процентов существует и тот один, которым занимается полиция.
— И мы.
— Именно… Значит, ничего более конкретного не сказал?
— Не сказал. Просил, чтобы ты позвонил, как только освободишься. Так, может быть, я отвезу документы?
— Не надо, позвоню из машины. Ты заканчивай отчеты. Пока?
Адвокат Грузенберг, вопреки фантазиям Розовски, оказался молодым, спортивного сложения парнем, почти одного роста с Натаниэлем. Правда, сшитый явно на заказ у дорогого портного костюм и строгой расцветки галстук существенно отличались от вылинявшей футболки и джинсов детектива, не говоря уже о модных туфлях адвоката.
Рукопожатие тоже оказалось под стать внешности — энергичным и коротким.
— Кофе, чай, кола? — спросил Грузенберг, предложив посетителю кресло и сев напротив.
— Ни то, ни другое, ни третье, — Натаниэль улыбнулся. —
— В таком случае, — адвокат развел руками, — слушаю вас.
— Прежде всего, давайте внесем ясность, — сказал Натаниэль. — Я — не полицейский. Я — бывший полицейский. Сейчас — частный детектив. Работаю на компанию «Байт ле-Ам». И у вас есть полное право выставить меня отсюда, не вступая ни в какие объяснения.
И снова Грузенберг удивил детектива. Он некоторое время молча смотрел на Розовски ничего не выражающим взглядом, потом засмеялся.
— Я знаю, — сказал он. — После вашего звонка я связался с полицией. Там мне сообщили, что офицера по фамилии Розовски у них нет. Был, но уже четыре года как уволился.
— Ага, — Натаниэль облегченно вздохнул и тоже рассмеялся. Адвокат явно вызывал у него симпатию. — Значит, как я понимаю, выставлять меня вы не собираетесь?
— Пока. Пока — не собираюсь. Несмотря на то, что вы фактически являетесь моим противником. Вы же хотите помочь страховой компании не оплачивать страховой полис моего клиента. Верно?
— Покойного, — поправил Натаниэль.
— Это не имеет значения в данном случае, — возразил адвокат. — У покойного есть наследники. Да и полис, к слову, подлежит оплате именно в случае прибавления к фамилии столь прискорбного эпитета.
— Да, верно. Что касается моей помощи… — Натаниэль покачал головой. — Я не собираюсь ничего подтасовывать. Мое дело — провести следствие. И выявить — если удастся — преступника. А дело «Байт ле-Ам»… что ж, это, в конце концов, их дело. Мне в общем-то наплевать на истинные причины, побудившие их к самостоятельному расследованию. Но они платили — и я работал.
— Да-да… — с некоторым сомнением в голосе произнес адвокат. — Не хочу вас ни в коем случае подозревать в попытке подтасовать факты. Но ведь полиция уже ведет расследование. Неужели вы располагаете большими возможностями?
— Нет, я бы не рискнул утверждать такое, — ответил Розовски. — Возможности мои, конечно же, более ограничены, чем у полиции.
— Вот видите, — вставил адвокат. — Следовательно…
— Минутку! — Натаниэль поднял руку. — Возможности меньшие, но они — иные, понимаете? У меня больше опыта работы с русскими, чем у полиции. И потом: у них много дел. Поверьте, я ведь сам был в свое время офицером полиции. Инспектор одновременно ведет несколько дел, разной степени сложности. Немудрено при этом что-то упустить, чего-то не заметить. — Он едва не покраснел при этих словах. «Уж кто бы говорил…»
Цви Грузенберг немного подумал.
— Возможно, вы правы, — сказал он. Сомнение в его голосе, впрочем, не исчезло. — Во всяком случае, я тоже нисколько не против параллельного расследования. Кстати, как вы сами относились к частным детективам в бытность свою полицейским? — с любопытством спросил адвокат.
— Плохо, — смеясь, ответил Розовски. — Очень плохо. Вы даже не представляете, насколько плохо. Они все время путались у меня под ногами. Хуже, чем к частным детективам, я, пожалуй, относился только к репортерам. Но, в то же время, они вынуждали меня работать без ошибок. — Он немного подумал и пояснил: — Я имею в виду и репортеров, и частных сыщиков. Конечно, ошибки все равно были… Я, собственно, заехал к вам по дороге в компанию. Еду сдавать дела, — и он показал адвокату папку, которую держал в руках.