Искатель
Шрифт:
— Это бы решило проблему, — кивнул Спящий Лис, — но создало бы новую. Как думаешь, что скажут наблюдающие меня врачи, когда увидят такое улучшение? А они увидят сразу же, моя техника перенасыщена датчиками. Ты представляешь себе, насколько сейчас остёр интерес во всем мире к технологиям клонирования и пересадки? Нас моментально разорвут на части. Я, как и ты, не могу себе позволить разбрасываться своим временем.
Вот такая неприятная ситуация. Организовать защищенную связь… даже не требуется, у Лиса дома сидит Баранов и портит ему нервы с кровью, но к буквам у детектива доверия мало, общение
— Есть еще один вариант, — решился я на очередной шаг вперед, — Более безопасный. Но для этого вы должны тряхнуть своим прошлым.
— Я понял, о чем ты думаешь, но не сработает, — покачал головой детектив, — даже когда я был на пике формы… даже тогда ты бы меня убил одним ударом, как в том бою с Химэдзимой. Я тебе не учитель, Кирью.
— Не это имелось в виду, — вздохнул я, прямо посмотрев на собеседника, — В Японии есть один милый неписанный закон — у древних родов не бывает однофамильцев.
Сказав это, я… исчез. Ненадолго, всего на полторы секунды, это было неимоверно тяжело и сложно, самый мой максимум на сейчас. Тем не менее…
Информация, выбитая мной из бывшего друга, известного под именем Онивабаши Хайсо, была тяжелой, громоздкой и, большей частью, совершенно бесполезной. Сверхъестественные навыки шиноби базировались на определенной стартовой методике, а затем шлифовались всю жизнь постоянной практикой, в которой не так много места было для умственной деятельности. Работа на ощущениях, инстинкты, забитые рефлексы. Нечто, совершенно противоположное мне по своей сути, однако, именно в их скрытность я вцепился, не щадя ни себя, ни своего времени. Это было единственным достойным моего времени призом.
А затем, сразу же, споткнулся на сложности в осваивание этого сверхполезного навыка. Для него был необходим наблюдатель. Такой у меня был, но увы, его звали Мана, а эта девушка даже самого Хайсо время от времени могла засечь. Поэтому, всё, что я пока мог — это полторы секунды при полностью пассивном источнике Ки и нулевой циркуляции энергии внутри. И не двигаясь с места.
«Пустота», так назывался основное умение шиноби, позволяющее «стирать» себя из реальности. Никакого камуфляжа, гипноза или иных дешевых способов. Навык «растворять себя в окружающей среде, становясь невидимым для человеческого разума»… ложь, да и только. Манера и техника передвижения, дыхания, даже моргания глаз, вся микромоторика «пустоты» больше походили на повадки какого-то хищного животного, с которым местное человечество плотно столкнулось на заре времен и отпечатало в своих генах жесткую установку не замечать эту тварь любой ценой. Наверное, это был очень странный хищник, если он реагировал на взгляд. Иных версий мне в голову не приходило.
— К-со… — Спящий Лис выдохнул, а приборы на груди его костюма резко и недовольно запищали, — Кирью… Ну что ты за существо?
— Обычный японский школьник, — невозмутимо откликнулся я, вспомнив о необходимости тратить на проклятое учебное заведение еще полтора года, — У которого мало времени. Любой, кто сунет нос настолько глубоко, чтобы вынюхать меня у вас в
— Понижение ставок — это не про тебя? — это прозвучало почти обреченно.
— Вам осталось недолго жить. Занятия со мной продлят этот срок, в разумных пределах, которые никого не побеспокоят, — дал ему намек я.
— Мне нужно подумать! — отрезал Ивао, а затем, не прощаясь, ушел. Кажется, моё предложение его взволновало.
Что же, теперь пора на съемки.
Сегодня, для разнообразия, предстояло выручить Мичико, которой отец в наказание или в награду дал какой-то мелкий контракт, но сам Тануки Ойя в студии почему-то присутствовал, утрясая какие-то свои дела с местной командой. После того, как я освободился, он подозвал меня к себе, чтобы сказать с таинственным видом:
— Кирью, мальчик мой, тебе тут кое-что принесли…
«Кое-что» оказалось гигантским букетом цветов в коконе из очень плотной бумаги. Принес его один из подчиненных Хигу Годаэмона, что было Ойе вполне известно, так что следующий вопрос, очень аккуратно и слегка игриво, он задал на тему «не должен ли он что-либо знать?». Посмотрев в лукавые и ехидные глаза невысокого человека, а затем оценив совершенно шокированное лицо Мичико, я взвесил букет, весящий, судя по всему, килограммов двенадцать, а затем честно сказал, что нет. Никто ничего знать не должен.
В букете, внутри довольно крепкой деревянной рамы, прикрытые сверху цветами, находились восемь мечей типа «катана», сделанных совершенно нелегально в подпольных мастерских города. Абсолютно одинаковые, ничем не выделяющиеся штампованные мечи из очень хорошей стали. Инструменты, которые не купишь в магазине, но которые могут пригодиться в совершенно любое время. Четыре с половиной миллиона йен, но теперь у меня есть запас инструментов на случай, если нужно будет… выпотрошить рыбу. Где-нибудь, как-нибудь.
— Акира… — подкралась ко мне сестра Рио, — А можно спросить…
— Хм, — отозвался я, глядя на это лучащееся любопытством лицо, — Подержи, мне нужно в туалет.
Как хрупкая японская девочка шатается под весом букета катан теперь знаю не только я, но и видеооператор. Нужно будет попросить его сделать копию записи.
Дома встречающие тоже сильно удивились тому, что сначала зашел благоухающий цветами пакет, а только потом за ним я, но шквал удивления, восхищения и совершенно напрасной надежды разбился вдребезги, когда я прямо в дверях порвал маскировку, выложив мечи на пол, а картон и деревяшки понес выкидывать. Мана просто отнеслась к этому вывиху жизни со стоицизмом восточной женщины, а вот Сахарова, сидя за компьютером, корчила гримасы и возводила очи горе, пока не получила нагоняй.
— Цветы — это просто растения, — строго отчитал её я, — Тебе была куплена беговая дорожка.
— Ты омерзительно прагматичен!
— Кстати, да, — я отвлекся от своих графиков, — Активность Баранова сегодня была низкой. Он работал только с утра.
— Мне уже отписалась эта… Мика. У него сегодня что-то вроде выходного. Знаешь, она просила тебя убить. Что ты ей сделал?
— Она критически отозвалась о галстуке, который мне подарила жена, я заставил её облысеть.
— Ты монстр!